– Вожаки?

– Не, вот, вспомнил же! Доминирующие псевдо-самцы.

Семён устал и присел на пригорок, достал семок из кармана. Вован присел рядом и тоже полез в карман.

– Слушай, друг, а достану-ка я планшет – мне захотелось взглянуть на красно-полосатых.

Изображение на планшете после включения замирало и периодически пропадало. Вован недоумённо хмыкнул, поднялся чуть выше на пригорок, и перебои в связи исчезли.

– Дедушка мой, судрь, – продолжал Семён, – был не робкого десятка, но и он перепугался. Ещё бы, судрь, не перепугаться, когда тебя, лёгшего в дрейф на неуправляемом судёнышке, начинает с шестикратными перегрузками мотать по космосу около газового гиганта! А потом и вовсе началось пси-излучение, дедушка впал в ступор и несколько минут не смел пошевелиться. Бредилось всякое ему.

Вован пару секунд вглядывался в планшет, потом спустился с пригорка ниже, к Семёну.

– Смотри же, судрь, видео с нападением красно-полосатых на корабль…

Он протянул планшет другу, но картинка на нём задрожала и застыла.

– Судрь! Вот же дурацкое устройство.

Семён поправил кепку, достал свой планшет, и оказалось, что тот тоже не работает.

– Ей богу, попахивает чертовщиной, друг мой, – сказал Вован. – Такое чувство, что рядом кроется сильный источник, судрь, излучения.

Они огляделись. Гопники стояли на склоне оврага, спускающегося вниз к небольшому ручью, слегка обмелевшему за время перевозки суши. Семён спустился вниз по склону оврага и увидел заросли камыша, покрывающие небольшую заводь.

– Судрь, что это за чухня?! – сказал Семён, указывая вниз.

– Сие камыш, судрь. Или рогоз. Путаю их.

– Да нет же, это я и так по фильмам и игрушкам знаю. Вот, смотри.

В густой болотной траве в заводи виднелась прореха размерами метр на метр. Вован подошёл поближе, наклонился и вслед за Семёном раздвинул камыши.

Внизу бултыхалось что-то покрытое лёгкой дымкой странного тумана. Сквозь туман проглядывало полупрозрачное, похожее на кисель с радужной нефтяной плёнкой нутро. Изнутри светило что-то, похожее на отражение солнца.

– Похоже на чайный гриб. Такие в больших банках размножают.

Вован посмотрел наверх. Потом вниз. Потом на Семёна.

– Слушай, что за… Это, судрь, не наше солнце. Не тавдинское.

Семён подвинул друга, присел рядом с водой, протянул руку и разогнал туман. Солнце на дне странного создания светило словно через зеркальную линзу, отражаясь от нижней стенки на глубине в полтора метра.

– Не надо, Семён! – Вован потянул друга за рукав. – Вдруг оно тебя, это самое, скушает?

Друг не слушал его, словно находясь в каком-то странном оцепенении. Медленно он засунул руку в студенистый кисель. Руку стало приятно жечь и пощипывать. Семён закрыл глаза. Сознание словно расщепилось. Одна часть Семёна осталась в лесу, у таинственного объекта в заводи, а вторая понеслась по четвёртому измерению. Он увидел со стороны овальную каплю с тонким хвостом, окружавшая летящую в подпространстве «Тавду». Тоненькая ниточка потянулась сквозь дно грузового отсека куда-то вниз, ещё глубже и глубже, мимо замелькали планктонные облака дефлюцината, какие-то исполинские подземные туманности, а веточки бездомных астероидов и стволы далёких звёзд замелькали перед глазами Семёна. Он видел такое и ранее – в фильмах, в экранах с внешних камер и нейтринных локаторов при погружениях в кабинетах у офицеров. Но на этот раз полёт сквозь четвёртое измерение начался настолько быстро, словно кто-то позвал его и потащил через чащу тёмного леса.

Внезапно всё видение прервалось, его кто-то схватил за шиворот и выдернул из глубины. Семён не заметил, как окунулся в странную плёнку по пояс. Лицо, руки и шею сильно жгло как от горячего пара, и сквозь накатившую боль он лишь через пару секунд понял, что кричит Вован, оставшийся уже далеко впереди.

– Бежим! Там! Семён!

Пара глаз сверкнула в зарослях на противоположной стороне ручья. В раздражённых глазах Семёна же брызнули слёзы, он услышал звериный рык и без оглядки ломанулся вперёд, через кусты. Ветки больно щёлкали по ошпаренному лицу, он оступился, подвернув ногу, но продолжал бежать, вслед за мелькающей спиной Вована. На миг обернулся и тут же ускорил бег.

Саблезубый тигр преследовал тавдинских гопников, перепрыгивая через препятствия на лесной тропе. Пятнистый зверь походил на коротконогого кота, который играет с мышкой – он двигался неторопливо, косолапо. Длина клыков показалась Семёну сравнимой с ладонью.

Поваленная сетка ограды пролетела под ногами так быстро, что Семён не успел испугаться. В голове вместе с пульсом застучало одно – не запнуться, только бы не запнуться. Семён бежал, бежал, что есть мочи, не считая шагов и минут, пока наконец едва не сбил с ног остановившегося отдышаться Вована.

Они оглянулись. Зверя видно не было.

– Что это, судрь, что это? – пробормотал Вован.

Лицо Вована, более пугливого, чем Семён, казалось, побелело от страха.

– Зверь, судрь. Предположительно, судрь, кунгурский махайрод.

– Фауна, эпическая сила. Ушатай меня Китай.

Семён ещё раз вгляделся в заросли.

– Оторвались, вроде бы? Примем, судрь, каноническую позу.

Они присели на корточки.

– Вроде бы, судрь, оторвались, – повторил Вован. – Не преследует. Но что это, судрь, за звёздная…