– Я уезжаю скоро в столицу, поэтому не вижу смысла тебе тратить на меня время.

Музыка сменилась и я оставив мужчину в недоумении вернулась на свое место. К нам подсела Людмила и мы коллективно принялись поздравлять женщину желая всего, чего только можно пожелать. Так и проходили часы. Мы танцевали и поздравляли женщину, танцевали и опять поздравляли. Так веселилась последний раз в студенческие годы, было замечательно и весело, что я потеряла счет времени, а потом и вовсе потеряла память об этой ночи.

Проснулась я от тяжести. Что-то очень тяжелое придавило мои ноги, рука затекла, голова раскалывается, а в горле пересохло. С трудом открываю глаза и сразу закрываю. Моргать больно, будто песка насыпали в глаза, но все же заставила себя это сделать. Люстра на потолке точно моя, не ровный потолок с несколькими вмятинами также знаком и те обои, точно выбирала я.

Слава богу, я каким-то образом добралась до дома. Поворачиваю голову, вижу табуретку, а на ней графин с водой и пустой стакан. Вновь похвалила себя и осушив два полный стакана, решилась взглянуть на диван, а точнее на того, чья нога придавила меня. Так и не скажешь в полусумраке кто это, но это точно мужчина.

Лица не видно он наполовину зарылся под подушку и рукой прикрыл глаза, но вот габариты тела и слишком знакомые плечи, и спина, заставляют предположить… Это точно он. Исаев.

Первым делом осмотрела себя и ужаснулась. Я в одном белье. Не задумываясь заглянула под одеяло, он в боксерах, с облегчением выдохнула.

Меня не столько пугало, что мы могли провести вместе ночь, сколько то, что я не помню чем закончился вечер. Стыдно и паршиво. Никогда не позволяла себе выпивать больше двух бокалов, а ночью я определенно выпила больше двух, при чем шампанское.

Павел закопошился, а я испуганно притянула к груди одеяло, стягивая его полностью со спящего начальника.

– Юль?
– бормотал он и сонно осмотрел меня, дернул уголками губ и поманил пальцем.
– Налей стаканчик.

Перевернулся на спину и подмял под голову вторую подушку, мою подушку. Из-за головной боли решила отложить все разговоры и выяснения, налила полный стакан воды и протянула мужчине.

Если что и было уже не изменишь. Поздно жалеть. Он вернул пустой стакан и сонно уставился на меня. Наверное думает о том, помню ли я события прошедшей ночи или того хуже, вспоминает то, чего не помню я.

– Никогда бы не подумал, что ты можешь быть такой.

А улыбается-то как! Ну, точно, что-то да было. Спрятала лицо в одеяло, стыдно смотреть ему в глаза, а самое обидное, что я не помню. Не помню о том, каково это провести ночь с таким мужчиной.

– Я ничего не помню… - прохрипела я не своим голосом, от чего еще больше смутилась. Откашлялась.

– Как ты могла забыть о таком? Я теперь чувствую себя использованным. Вдруг ты мне врешь, что бы не брать на себя ответственность?

Резко подняла голову от чего в висках мучительно затрещало. Я издала какой-то странный звук, какой обычно издают на улице дерущиеся кошки.

– Зачем ты так резко? Иди сюда.

Горячие, крепкие руки притянули меня к себе, уложив на такую же крепкую грудь, стали нежно поглаживать. Мне было так плохо, что сил на сопротивление не осталось. Чувствую запах его кожи, запах мужчины.

– Правда. Не помню, ничего.

– Совсем?

– Мг…

– Даже то, как согласилась выйти за меня?

– Мг… Что?!- опять подскочила и опять меня поразила стреляющая боль.

– Тише… - Исаев уложил меня на место.

– Ты лжешь.

– Лгу, но лишь наполовину.

Медленно подняла на него глаза. Он так близко, что при желании спокойно дотянется своими губами до моих. Всматриваюсь в его карие глаза. Не врет.

– Помню как танцевали и последний раз я смотрела на часы, была почти полночь, а после кто-то сказал тост и всё…

– Ясно, значит после полуночи. Тебе повезло, что я отвоевал тебя.

Вопросительно скривила бровь. Отвоевал?

В мыслях проскользнули обрывки фраз Павла и того мужчины с юридического отдела.

Он хотел проводить меня, но Исаев появился из не откуда и что-то сказал ему, а тот недовольный исчез из виду.

– Скажи, между нами что-то было?

Павел замолчал, словно обдумывая как ответить, а после отрицательно закачал головой, поник. Я немного расстроилась, сама не понимаю почему. Ведь это же хорошо? Что ничего не было…

– Тогда почему ты лежишь на моем диване?

Он хищно улыбнулся.

– В этом ты виновата. Вспоминай давай, - пристально смотрю на начальника.
– О том, как меня соблазняла.