Дамиен все еще выглядел бледно через дни после того, как он опустил стену воды. Селена бросила еще взгляд на него, стоя у перил и глядя на волны. Его действия были прежними: он улыбался и говорил с матросами, тренировался с Тэгисом или ней, оттачивал свой дар рано утром, но Селена видела, что что-то изменилось. Он ел меньше, чем в замке, и его улыбки были немного натянутыми, но остальные не замечали. А она видела. И когда он приходил в кровать, он почти не говорил, ложился на бок и засыпал.

Да, что-то изменилось.

Селена вздохнула, прислонилась к перилам и смотрела, как синяя вода разбегалась от корабля. Может, ей нужно было войти в его сны и проверить, что старые воспоминания не мучают его.

Нет. Она сжала перила. Она не будет снова ходить по снам, пока могла этого не делать. Цена была слишком высока, пострадать могло много людей.

«Я устала от того, что люди страдают из-за меня, из-за моего дара».

Селена зажмурилась. Она помнила, как Дамиен говорил со Светом, когда поднимал воду, и когда опустился на колено в ее сне. Она прошептала, поборов робость:

— Я не знаю, могу ли молиться тебе, слышишь ли ты меня. Но я прошу присмотреть за Ренатой, если она еще жива. И за той женщиной в замке. Может, даже исцелить их. И присмотреть за моими сестрами.

Она медленно открыла глаза. Если сила Света могла отогнать Темную леди от ее снов, то он мог защитить и ее любимых, да? Она не была достойна просить что-нибудь за себя. Но, может, Свет послушает, если она попросит за других.

Шаги сообщили, что кто-то приближался.

— Мы должны приплыть в Люкс Каста к полудню, — сказал Дамиен, встав рядом с ней.

Селена вернулась в реальность.

— Ты часто посещал Люкс Каста?

— Да. Дом Марис и дом Люцерас были близки годами, отчасти из-за границ, отчасти из-за моря, отчасти ид-за старых традиций.

— Ты про Свет.

— Да.

— Какой Люкс Каста? И дом Люцерас?

Дамиен улыбнулся — искренне — впервые за дни, склонился к перилам и смотрел на мое.

— Ты не встретишь место, где в Свет верят больше, чем там. Пилигримы со всех земель и народов приходят в храм и выражают признательность Свету.

Селена неловко сглотнула.

— Хм, — она вспомнила слова матери, что даже дом Люцерас заказывал особые способности дома Рейвенвуд, не зная, с кем именно работал. Может, Дамиен знал только о светлой стороне дома Люцерас. Она не собиралась ему это рассказывать. Не сейчас.

— И сам город красивый, — продолжил он. — Он среди зеленых холмов Серин. Когда прибываешь в порт, солнце сияет над городом, и он словно из золота.

— А дом Люцерас?

— Они мне как братья и сестра. Я рос с лордами Лео, Тирном, Элриком и леди Адалин. Мы с братом… — его голос дрогнул, тень мелькнула на лице. — Мы играли вместе. Лео был серьезным, постоянно тренировался. Тирн, второй по старшинству, моего возраста, всегда читал. А Элрик, Адалин и Квинн были все время вместе — в садах замка, в городе или среди холмов, — он медленно выдохнул. — Я скучаю по ним. Будет приятно увидеть дом Люцерас снова.

Селена гадала, включил ли он в «них» и Квинна. Она была даже уверена, что включал. Хоть она уже больше знала о Дамиене, она все еще не поняла, что за тень была за светом его души, как холодный ветер, который ощущался, но не был виден.

Почему он впадал в уныние? Из-за смерти брата? Или чего-то еще?

— Я почти не знаю дом Люцерас и ни разу не была в Люкс Каста.

Дамиен повернулся к ней и улыбнулся.

— Тогда я жду с нетерпением, когда познакомлю тебя с ними.

Селена мягко улыбнулась в ответ, но в глубине души была не так уверена. Слова Дамиена о Люцерасах взывали странное ощущение в ее животе.

Часы спустя солнце добралось до пика на небе, и стало видно Люкс Каста за гаванью, что защищала порт. Селена смотрела на огромный город, его красота поражала. Дамиен был прав: он выглядел как воплощение Света. Здания были из белого камня с оранжевой черепицей. Город был построен кругами, один выше другого, пока не добирался до замка в центре. Он был выше всех зданий. Зеленые холмы и синее небо были на фоне роскошного города. Зима недели назад отпустила эти земли, и весна уже цвела тут.

Даже ветер ощущался теплее, пах сладко. Отличался от Нор Эсена и ее дома в горах Магир.

Капитан Стаут умело причалил к порту, корабль остановился рядом с деревянным мостиком, который вел к широкой дороге вдоль берега. Дюжины кораблей покачивались в гавани от двухэтажных военных кораблей до маленьких рыбацких лодок. Белые чайки летали сверху, а знамена дома Люцерас — белые с сияющим солнцем посередине — хлопали на ветру.

Дорога была полна людей, носящих ящики и бочки с кораблей, женщины приглядывали за рыбой на столах, пойманной утром, а теперь продающейся. Разговоры гудели в порту. Дети смеялись, бегая между грузом и рабочими. Запах дыма, рыбы и моря наполнял воздух.