Джерри молчал и через застекленную дверь смотрел на веранду, где моя жена Мери беседовала с Бобом Суэйном и закатные лучи солнца горели в ее волосах. Она была смуглая, с отменной фигурой. Я наблюдал за Джерри. Он облизнул нижнюю губу.

– Знаешь, а ведь ты прав, - сказал он, не сводя глаз с Мери. Действительно, мы в смысле роста и веса практически одинаковы.

Он обернулся, и на его щеках выступил внезапный румянец.

– Что дальше про тех парней? И как насчет других различий?

– Лица, что ли?
– переспросил я.
– Кто же смотрит на лица в темноте?

– Нет, не лица.

– А что?

– А то кое-что, к чему все сводится. Ты же не станешь утверждать...

– Стану. Разве что один из двух обрезан, тогда...

– Ты всерьез полагаешь, что у всех мужчин размер одинаковый? Нет ведь?

– Нет.

– Бывают как у слона, а бывают как у муравья.

– Могут быть исключения, - сказал я, - но в целом у колоссального большинства разница с нормой не больше сантиметра. Мой друг говорит, что это для девяноста процентов так и только у десяти есть заметное отклонение от среднего.

– Не верю.
– Джерри помотал головой.

– Проверь. Найди девицу поопытнее и поинтересуйся.

Джерри втянул большой глоток виски, по-прежнему пристально глядя на Мери издали.

– А остальное?
– спросил он.

– Ну, остальное - запросто.

– Как же, запросто! Сказать тебе, почему все это чушь на постном масле? У мужа и у жены, проживших вместе несколько лет, появляются общие привычки, вроде как правила поведения. Новенького сразу определят. Да ты же сам понимаешь! Попробуй влезть со своим уставом, и женщина, как бы она ни разгорячилась, мигом почует неладное. Мигом!

Я возразил, что под любое правило можно подстроиться, надо его только заранее описать во всех деталях.

– Это не у всякого язык повернется.

– Все строится на взаимности. Каждый рассказывает другому все без утайки. Что он делает, с чего начинает, как продолжает - от начала и до конца.

– О Господи, - охнул Джерри.

– Каждый выучивает роль, делается вроде актером. Влезает в чужую шкуру.

– Хорошо на словах, - вставил Джерри.

– Приятель мой говорит, что нет ничего проще. Единственное, о чем надо помнить, - это не увлекаться и не пускаться в импровизации. Строго выполнять полученные указания.

Джерри отпил еще и еще раз посмотрел на Мери. Потом откинулся на диване с бокалом в руке.

– И ты говоришь, эти двое так все и разыграли?

– Да, и не только сыграли, но и продолжают играть. Раз в три недели.

– Фантастика, - сказал Джерри.
– Причем чертовски опасно. Представь себе, какая буря начнется, если застукают! Немедленный развод - два развода, по обе стороны улицы. Овчинка того не стоит.

– Рисковое дело, - согласился я.

– Гости расходятся, - заметил Джерри.
– По домам, по женам.

Я промолчал. Мы молча сидели, допивая виски. Гости снова собирались в салоне.

– А этому твоему приятелю, ему понравилось?
– неожиданно спросил Джерри.

– Он говорит, здорово. Все ощущения усилены во сто крат именно из-за риска. Да и вообще, говорит, ничто не сравнится с тем, чтобы изображать мужа, когда жена ни о чем не подозревает.

Мери вошла с веранды вместе с Бобом Суэйном. В одной руке она держала пустой бокал, в другой - огненную азалию, сорванную в саду.

– Я тебя видела, - сказала она, наставив на меня цветок на манер пистолета.
– Ты десять минут подряд не закрывал рта. Что он тебе излагал, Джерри?

– Грязную историю, - осклабился Джерри.

– Как всегда, когда напивается.

– Отличная история, - продолжал Джерри, - но совершенно неправдоподобная. Попроси, чтобы он тебе как-нибудь ее рассказал.

– Я не люблю грязных историй, - отрезала Мери.
– Пойдем, Вик, пора уже.

– Погоди, - сказал Джерри, уставясь на ее пышный бюст.
– Давай еще выпьем.

– Нет, хватит, спасибо. Дети плачут, ужинать просят. Погуляли - и будет.

Джерри встал.

– Ты даже не поцелуешь меня на прощание?

Он нацелился поцеловать ее в губы, но она быстро отдернула голову, и он только мазнул ее по щеке.

– Отойди от меня, Джерри, ты пьян.

– А я не пьян, я влюблен.

– Остынь, мальчик! Терпеть не могу пошлятины.

Она вышла из комнаты, неся перед собой грудь, как стенобитный таран.

– Пока, Джерри. Спасибо за вечер.

Мрачная, Мери дожидалась меня внизу. Там же стояла и Саманта. Она прощалась с гостями. Саманта! С длинными умелыми пальцами, с шелковистой кожей, с гладкими опасными бедрами!