Душ я решила не принимать. За то время, что мы с Игнатовым вместе, я успела завестись своим гардеробом в его квартире. Оставлять новые вещи у Олега было отличным решением скрыть от родителей свои доходы. Поэтому душ не принимала, натянула нижнее белье, джинсы и футболку.

Для начала мне нужно было снять побои и получить справку о физическом сексуальном контакте за последние двадцать четыре часа. Потом взять кровь Олега на анализ. Нужно было ехать в больницу.

Сама я бы без проблем туда съездила, а как быть с пьяным Олегом? Вызвать скорую помощь, но он спал и вряд ли бы проснулся. А мне нужно было все сделать так, чтобы он не смог не к чему подкопаться, и соответственно никого подкупить.

Я металась по квартире, как тигр в клетке. Мои мысли были хаотичными, перепрыгивали с одной на другую, не давая мне сосредоточиться и принять правильное решение. После долгих метаний я все же сделала выбор в пользу поездки в больницу, где я могла сама сдать анализы и найти врача, которого трудно было бы подкупить. Сейчас я жалела, что, общаясь с Олегом, не завела хотя бы одного друга из тусовки богатых и знаменитых, который мог бы мне сейчас помочь.

Натянув кофту, которая совсем не подходила к джинсам, я кинулась к двери. На внешний вид мне сейчас было наплевать. На двери у Игнатова стоял кодовый замок, который я к счастью знала наизусть. Но каково было мое удивление, когда дверь не открылась. Я повторяла и повторяла выученную наизусть комбинацию, но результат был нулевым. Когда Игнатов успел сменить код? Запаниковав, я пыталась набирать различные комбинации цифр, но ничего не менялось. Дверь оставалась закрытой. Я была в ловушке.

В отчаянии я принялась колотить по двери руками и ногами, зарабатывая себе дополнительные синяки. Слезы безысходности текли по моим щекам. Я прижалась спиной к двери, а потом медленно сползла на пол. Обхватив голову руками, я горько зарыдала. Это было так глупо. Быть от свободы всего в двух шагах, и по какой-то нелепой случайности отдалиться на сотни километров. Я уговаривала себя не расстраиваться. Утро вечера мудренее. Завтра я что-то придумаю. Я буду наставать на расторжении договора, чего бы мне это не стоило.

Вытерев слезы рукавом, я прошла в гостиную и, не умываясь, легла на диван. Усталость и пережитый всплеск эмоций взяли верх надо мной, и я тут же уснула.

Утром я проснулась от божественного аромата кофе.

Долго не могла разлепить веки, а когда у меня это получилось, первое, что я увидела, был поднос с кофе и свежими круассанами, стоящий на столике рядом с диваном. Губы растянулись в улыбке, а потом так же вернулись в прежнее состояние. Через столик сидел Игнатов. Ноги его были широко расставлены, опирался локтями на колени, голова опущена на ладони. Мое пробуждение он не видел, и я старалась не дышать, чтобы дать себе время вспомнить в подробностях вчерашний вечер и подготовиться к предстоящему разговору. Не знаю, чем я себя выдала, но Игнатов поднял голову и уставился на меня. В его взгляде было столько боли и безнадежности, что на миг мне показалось, что это я вчера зверствовала и издевалась над его телом.

Олег поднялся и протянул руку в мою сторону, пытаясь погладить меня по щеке. В ужасе я отпрянула от него, кутаясь в плед, которого кстати, не было, когда я засыпала.

– Не трогай меня!

Голос ото сна и пролитых слез был тихим и сиплым.

Игнатов выставил две руки вперед, затем медленно поднял их вверх, давая понять, что я в безопасности.

– Давай поговорим, - он вернулся в кресло, но глаз не отводил.

– Давай поговорим, - я старалось казаться смелой и уверенной, хотя у самой сердце грозилось вот-вот выскочить из груди.

– Я виноват.

Я просто кивнула в ответ.

– Ты тоже.

– В чем? – моему изумлению не было предела.

– Ты обнималась с каким-то сопляком. Позволяла лапать себя. Виляла своей задницей и терлась об него, как сучка в течке. Я все видел собственными глазами, - Игнатов показал двумя пальцами на свои глаза.

– Я ни с кем не обнималась. Это был просто танец. И это подтвердят все, кто там был. А вот ты был пьян. До потери пульса. И я это почувствовала на себе.

Я не понимала, зачем я оправдываюсь.

– Я знаю, это было лишним.

– Это было слишком.

– Прости!

– Ты нарушил договор, и я хочу расторгнуть его, - ну вот, я это сказала.

Когда Олег понял, о чем я прошу, его виноватый взгляд сразу же стал колючим, режущим.

– Нет.

– Ты был пьян! Ты затащил насильно меня в свою постель и изнасиловал! – я хотела напомнить ему про вчерашний вечер.

– А ты мне вчера пыталась изменить! – не остался в долгу Олег.

Как истец, я проигрывала Игнатову. За его спиной годы тренировок в красноречии со своими друзьями и подругами. В его мире было трудно выжить тем, кто не мог дать достойный отпор даже в словесном поединке. А я так совсем была не из его мира. Но проигрывать не собиралась.

– Что? Я пыталась? А ничего, что ты уже полгода трахаешь, все что движется? Это не в счет?

– А ничего что ты холодна, как айсберг. Ничего, что у тебя нет ко мне никаких чувств?

Мы разговаривали на повышенных тонах, жестикулируя при этом руками.

– А ты разве не знал об этом, когда ставил свою подпись?

– Даш! Ну, ведь между нами было много хорошего. Были дни, когда нам было вместе интересно и приятно проводить время.

– Это было, когда между нами была дружба. Когда ты не спал со мной и не платил мне денег, а я не претворялась, что мне все это нравится.