Отголоски этого можно увидеть в христианском празднике Воздвижения Животворящего креста Господня, который обычно празднуется осенью, близко ко дню осеннего равноденствия. Считается, что данный праздник учрежден в ознаменование обретения креста Господня, который якобы отыскали на горе Голгофа спустя 300 лет после распятия Христа. Объяснение, надо признать, довольно натянутое. Гораздо правдоподобнее выглядит другая версия. «Воздвижение креста» – праздник древний, языческий (потому и остался в народной памяти, хотя и под другим именем) и был связан с культом Рода, ритуалом добывания священного огня в период осеннего равноденствия. На это косвенно указывает эпитет «Животворящий», который гораздо более применим к родовому огню, чем к христианскому символу, связанному со смертью Христа. Есть и другой обычай, который также недвусмысленно указывает на родовой огненный культ. Это так называемое Схождение Благодатного огня, которое происходит в Иерусалиме в храме Гроба Господня ежегодно накануне Пасхи и символизирует воскресение Христа. Огонь появляется сам собой, внутрь часовни допускаются только несколько человек из числа священнослужителей. Огонь якобы обладает чудодейственными свойствами (не обжигает) и предвещает, что все будет хорошо. Беды ждут людей тогда, когда огонь не сойдет с небес. Не трудно заметить, что в основных узловых моментах христианский обряд практически дословно повторяет древний обычай добывания огня «всем миром». Вероятнее всего, с ним произошло то же, что и с большинством языческих праздников и ритуалов. Во время повальной христианизации старые обряды были приспособлены под новые нужды. Суть осталась прежней, но названия были заменены, смысл «модифицирован». Обычная практика.

Рассмотрим внимательно несколько крестов. Точнее, одну странную особенность. Речь идет о странных завитушках, которыми внизу оканчивается крест. Выше «мерила праведного» находятся копье Лонгина и палка с губкой на конце, при помощи которой поили Христа. Ниже «мерила праведного» идут две линии, которые, по идее, должны изображать окончание вертикального столба креста. Крест должен быть, разумеется, вкопан в землю. Однако мы видим нечто иное (Рис. 41, Рис. 42).

Рис. 41

Рис. 42

Линии внезапно расходятся и закручиваются, словно это не обозначение границы твердого предмета, а то ли какой-то декоративный элемент, то ли попытка изобразить предмет вовсе не твердый, а пластичный. Вспомним то, что говорилось в 1 главе о странном выборе орудий казни для изображения на кресте. Это, как мы помним, копье и палка с губкой. Они размещены по обеим сторонам вертикальной перекладины креста и образуют какую-то уж слишком симметричную картину. Мое предположение состоит в том, что первоначально это было изображение веревки, накрученной вокруг центральной части креста, концы которой свободно идут вниз. На рис. 43 показан не совсем обычный крест. Копье и палка с губкой представлены в виде, весьма напоминающем витую веревку, которая к тому же внизу свивается в характерный знак (тамгу), в изобилии встречающийся в древних языческих орнаментах.

Рис. 42

Итак, подытожим. Изображение православного креста представляет собой не что иное, как «установку» для добычи священного огня, если смотреть на нее сверху. Получается, что крест как бы «лежит» на земле. На нем монтируется «надземная» часть. В горизонтальную перекладину встают три вертикальных столба – два по краям и один в центр, на пересечение. Сверху на эти столбы помещается еще одна перекладина, которая удерживает их от падения. Центральный столб в данной конструкции – вращающийся элемент. На него навивается веревка, концы которой идут в ту сторону, где расположен «низ» «лежачего» креста. Именно за эти два конца члены Рода будут попеременно тянуть, приводя во вращательное движение центральный столб. На рисунках 44, 45, 46 и 47 представлена реконструкция, сделанная лично мною.

Рис. 44

Рис. 45

Рис. 46

Рис. 47

Из реконструкции становится ясно, что копье и палка с губкой были выбраны не случайно. Они заменили собой веревку, которая, судя по всему, была на изображении изначально.

Далее. На реконструкции можно заметить, что концы веревки проходят через небольшую горизонтальную дощечку. Данная дощечка является ограничителем, который не позволяет веревке двигаться в одну сторону больше, чем в другую. Действительно, люди с одной стороны могли собраться более сильные, чем с другой. Во избежание перекосов и приделана данная дощечка. К ее концам крепится веревка, поэтому больше чем на длину этой дощечки веревку протянуть на себя невозможно. Кроме того, по ней можно отслеживать, на сколько повернулся центральный столб. Именно эта дощечка на православном кресте стала именоваться «мерилом праведным», поскольку ее присутствие нужно было хоть как-то объяснить. Верхняя, дополнительная перекладина на кресте нужна для того, чтобы гасить раскачивания вправо-влево (и диагональные перекосы) при вращении центрального столба. Вообще, с инженерной точки зрения, конструкция очень продуманная и устойчивая. К тому же, вероятнее всего, она была разборная. Нижняя часть (та, что «лежала» на земле), по-видимому, была стационарная, а верхнюю монтировали непосредственно перед ритуалом (так что название «Воздвижение креста» также не случайно). Во-первых, дерево съемной части должно было быть сухим и прочным, чтобы выдержать все нагрузки (не говоря уж о веревках). Во-вторых, сооружение могло просто мешать, т. к. располагалось посередине селения, на «центральной площади».

Таким образом, форма православного креста – это образ «лежащей на земле» нижней части «установки» для добычи священного огня, символа Рода, круглогодично открытой взорам соплеменников. Однако на нательных крестах данный образ снабжен и атрибутами действующей модели, такими, как «мерило праведное» и веревка. Думается, не в последнюю очередь это объяснялось трудностями в передаче на плоскости объемной фигуры. Поэтому изображали то, что видели на плоскости, а потом дополняли нужными деталями. В качестве такого дополнительного символа в центр, где должен был появиться священный огонь, помещали кресало, что недвусмысленно указывало: это именно то место, где должен появиться священный огонь. На ряде крестов даже изображались лучи, исходящие из центрального перекрестия.

Необходимо еще упомянуть о том, почему на православных храмах часто крест снабжается «кресалом», которое находится не в центре креста, а ниже – там, где обычно изображается «мерило праведное». Дело в том, что крест, помещаемый на купола храмов, по-видимому, представляет собой лишь верхнюю часть православного креста с «дополнительной» перекладиной. Соответственно, центр вместе с «кресалом» находится в его основании. Но для чего понадобилось такое странное, «частичное» изображение? Это не случайность и не фантазия архитекторов. В этом акте заложен глубочайший символический смысл. Храм таким образом начинает представлять собой как бы остальную часть креста. Храм (вместе с навершием) становится образом «устройства» для добывания священного огня всем родом. По существу, именно такое предназначение у храма и есть. Никакого противоречия.

Подведем итог. Православный крест вместе со всеми своими «архитектурными излишествами» является символом, пришедшим из гораздо более ранних времен, чем христианство. Это – символ единства Рода, равенства и важности каждого из членов объединения для общего дела. Это символ духа Рода, который слагается из усилий каждого и слиянности «божьей искры» каждого человека в одно большое целое. Это «устройство» для ритуального добывания всеми членами племени священного огня, символизирующего процветание Рода и его силу. Другим символом этой «божьей искры» было кресало, которое изображено на православном кресте, а кроме того, представлено в виде таких оберегов, как «лунницы». Кресало было устройством для добывания огня «индивидуальным», которое мог использовать каждый человек самостоятельно. Все это отражало верования наших далеких предков, говорило об их поклонении «божественному огню», породившему все, что ни есть на свете. Это свидетельствовало о глубокой вере в животворящую силу огня, добытого трудом и усилиями многих людей, объединенных общим делом, а также в то, что частица этого творящего огня живет в каждом человеке.