— Вы с Южного? — спросил, наконец, мент. — А как здесь оказались? Неужели с Южного в Москву летают теперь на звездолетах?

— Там приписка есть, — сказал терпеливо я. — Последние десять лет я проживал на Статике. Это… планета такая.

На мою неуклюжую попытку сострить мент никак не среагировал.

— Что-то такое помню, — пробормотал милиционер, — еще со школы. Это там где город живых чучел обнаружили?

Желание намекнуть, что единственное чучело здесь — сам мент, было почти нестерпимым, но я лишь ответил:

— Да.

— Мальчонка Ваш? — спросил милиционер.

— Сын друга. Едем навестить его бабушку с дедушкой.

— Они живут в Москве? — поинтересовался милиционер, листая мою ксиву.

— В Питере.

— Как тебя зовут, мальчик? — спросил мент у Гены.

— Давыдов Гена, — робко ответил мальчик.

— Этот дядя с тобой?

— Да! — звонко ответил малыш и крепко вцепился в мою руку.

— Мальчик впервые на Земле, — поведал я милиционеру. — Не привык к шумным планетам. У нас на Статике тихо. Разрешите мои документы?..

Милиционер поколебался, но все-таки вернул паспорт.

Тут в пяти метрах началась потасовка, и доблестный страж порядка, доставая на ходу станер, кинулся разнимать дерущихся. Толпа, как водится, приостановила свое движение: раздавались ободряющие выкрики, кто-то делал ставки, но все закончилось быстро — двое быстрее всего подбежавших ментов пальнули по дерущимся из станеров и потащили гравилучом безвольные тела в отделение — к маленькой неприметной дверце, затерявшейся среди ларьков с сувенирами. Я еще успел заметить как какой-то постреленок успел подхватить один из чемоданчиков, оставшихся без присмотра, и слился с толпой.

Подошла моя очередь — банкомат отрыгнул пачку хрустящих бумажек, и мы с Геной вышли из вокзала. Здесь было все также пасмурно и сыро. Таксисты вальяжно прогуливались вдоль стоянки, какие-то подозрительные личности раздавали листки с рекламой обуви, прокладок, сигарет без никотина, стопроцентно действующих контрацептических средств, гражданских станеров, быстрорастворимого спирта, порошка для удаления щетины, батарей боевого линейного оружия, легких разрешенных наркотиков, пастилок для освежения дыхания и прочих полезных в хозяйстве вещей.

Симпатичная девчонка на аэродоске спустилась ко мне с неба, преградив путь.

— Возьмите! — она протянула мне глянцевый листок.

— Зачем? — удивился я. — Вот я возьму, а потом все равно выкинуть придется.

— Но это же новый «БифиТок»! — почти искренне возмутилась девчонка.

Мы осторожно обошли ее.

Город начинался прямо за девушкой — стоэтажные шпили небоскребов, рекламные щиты, причудливо переплетенные трубы монорельса, сотни парящих автомобилей, лазерная разметка трасс. На одном из зданий возвышалась голографическая табличка с надписью: 4 дня 13 часов 6 минут. Через пару секунд «6 минут» мигнули и шестерка сменилась на пятерку.

Я остановил одного из прохожих — юнца, который спешил на остановку автобуса.

— Простите, что это?

— Что? — спросил юноша, взглянув на меня. Один глаз — нормальный, а рядом с другим движется в такт с бегающим зрачком затейливая голографическая картинка. Я чуть не спросил «Что с твоим глазом?», но во время спохватился. Может, на Земле сейчас так принято.

— Эта надпись, — сказал я.

Парнишка взглянул туда, куда я указывал.

Потом посмотрел на меня, как на полного идиота.

— До нового года осталось 4 дня, — объяснил юнец, двигая дальше.

Я обескуражено улыбнулся.

Забыл, что разница между новым годом на Статике и Земле — пять месяцев. Впрочем, и эта цифра меняется — год на Статике длится примерно на сто часов больше, чем на Земле.

— Хочу есть, — сказал Гена, осторожно потянув меня за рукав.

Я молча потащил мальчишку к ближайшему кафе — стеклянный ресторанчик «Привокзальный».

Несмотря на мои опасения здесь оказалось уютно — народу не очень много (цены по сравнению с самим вокзалом здесь были повыше), аккуратные белые столики, улыбчивые официантки — настоящие живые девушки.

— Приветствую Вас в нашем замечательном ресторанчике! — проворковала одна, ослепляя меня казенной белоснежной улыбкой, когда мы уселись с Геной за столик. — Какой прекрасный малыш! Что будете заказывать? — И она выжидающе замерла рядом с нами.

Прямо на столе зажглись золотые буквы меню.

— Чего ты хочешь, Гена? — спросил я.

Мальчик пробежался глазами по списку блюд.

— Здесь только супы! — сказал он, обиженно глядя на официантку.

— Там внизу две стрелочки, — объяснила та, — нажимай на них, чтобы листать меню.