Дойти до гримерки удалось без столкновения с Динесом Миладом. Наверное, он Марте Харт мозг сжирает, рассказывая, как именно должна вести себя приличная молодая женщина. Вот пусть так и дальше продолжается. А мне его морали до беса.

– Как получится, Сафира, как получится. Порой такую рожу видишь, что только стулом по ней и бить.

Орчанка неопределенно хмыкнула, словно моя теория ей не совсем по душе.

Милад в конечном итоге ко мне все-таки вломился, причем едва не в обнимку с изрядно озадаченным Николсоном. Судя по перекошенной далеко не счастьем физиономии последнего, наши две главные звезды не успели подружиться, как можно было предположить из их совместного визита, просто южанину зачем-то понадобился еще один свидетель разговора. Может, думал, при Николсоне я со стульями наперевес драться постесняюсь. Если так, то зря надеется, публика при скандале меня никогда особо и не смущала даже в малости, скорее уж азарта добавляла.

– Как ваше здоровье, Уиллер? – с едва проскользнувшей в голосе издевкой поинтересовался южанин и встал чуть в стороне, причем так, чтобы в случае нападения на линии удара оказался Николсон.

– Здорова как стадо быков. Не вашими молитвами, разумеется, – сухо отозвалась я, позволяя наносить на себя грим. Один из самых приятных моментов в подготовке к съемкам, как по мне. Когда наносят грим, я становлюсь не собой, кем-то другим, а теперь так еще и персоной куда более значимой, чем Лэйси Уиллер может когда-нибудь стать.

Николсон едва слышно хмыкнул, отдав должное моей колкой остроте, зато Динес Милад сохранил совершеннейшую невозмутимость. Вполне в его духе, стоит сказать. Хотя чему удивляться? Он ведь ляпнул очередную гадость не потому, что действительно потянуло поязвить, я спинным мозгом чуяла: у кахэ сейчас имелась какая-то другая причина для хамства. Быть может, у него и раньше она имелась?

Интуиция моя – так себе дар, то орет как неисправная сирена, то молчит как убитая. Сейчас была как раз первая стадия.

– Ну, почему же вдруг не моими? Я ведь так сильно беспокоюсь о вашем здоровье, можно сказать, молюсь денно и нощно. Кто же станет украшать наш сериал, если с вами что-то случится?

Это уже была целенаправленная атака на больное место: я начинала беситься, когда в контексте именно этого проекта говорили про красоту, и об этом знали, наверное, даже тараканы в кафетерии. И пусть не завирают, что их там нет.

Я уже хотела повернуться и наговорить приставшему, как банный лист к заднице, коллеге все нехорошее, что о нем думаю… Но стоило открыть рот – как кто-то заорал. Громко так, надрывно.

Милад коротко выругался и вылетел из моей гримерки. Следом за ним ломанулся со всех ног и Николсон, уж не знаю зачем.

– Хоть бы на этот раз Мортон, – пробормотала я.

Гримерша и Сафира одновременно возмущенно охнули и уставились на меня со всем возможным осуждением.

– Ну, чего смотрите? Все равно же кого-то на тот свет спровадили, а с Мортоном хотя бы все сцены уже отсняты, замену не придется искать.

Ну, что поделать, если я не столько добра, сколько практична? А Грегу я, тем более, не симпатизирую ни капли.

– Что… – начала вопрос гримерша, но я махнула рукой.

– Просто закончите со мной – и пойдемте посмотрим. Вся эта круговерть с убийствами стала такой повседневной, что не удивлюсь, если Сэм не прервет съемки из-за очередного покойника.

Вышла наружу уже в дознавательской мантии старинного образца и в полном гриме, призванном сделать из меня Риннэлис Тьен. Так воспринимать происходящее оказалось куда как проще. Это не Лэйси Уиллер шла по коридору в скоплении людей, вовсе нет. Это шла она, Риннэлис Тьен, ее не мутило от вида крови, она не паниковала из-за трупов, воплощенная холодность и сдержанность. Начало казаться, что даже сердце вдруг стало биться в другом ритме, спокойном и размеренным как стук метронома.

– Что случилось? – спросила я у торчащего чуть поодаль от основной толпы Николсона. Лесли был бледен, как покойник, и смотрел как будто внутрь себя.

– Что?.. – растерянно спросил он, уставившись на меня. Потом кивнул как будто бы своим мыслям. – А… Там Мортон. Грег Мортон с перерезанным горлом. Это уже совсем не весело. Совсем. Я уволиться хочу.

Уволится он, как же. Подозреваю, что и для него неустойка будет неподъемной ношей, пусть гонорары у Николсона обычно не чета моим. Хотя за эту роль я получила гонорар равноценный тому, что получил и мой более именитый коллега.

– Попробуйте, – пожала я плечами и начала пробираться к телу.

Зачем? Самой хотелось бы знать. Просто почему-то мне нужно было подойти и увидеть все собственными глазами.

Толпа передо мной неохотно, но все же расступалась, и добраться до тела удалось без особого труда.

Мортон обнаружился в нише. Так себе схрон, найдут при первой же уборке. Вот и нашли, собственно говоря. Значит, задачи спрятать и не было. Просто способ немного выиграть время, чтобы никто не связал убийцу и преступление. На самом деле Мортона оставили едва ли не на виду. Еще одна демонстрация не пойми чего.