– Да стой же! – схватил её за руку и дёрнул на себя. Девчонка едва не упала и уткнулась лицом в грудь. – Почему ты никогда не слушаешь? – спросил ровно, заглядывая в эти невинные голубе глаза.

– Но ты ранен… – дрожащими губами вымолвила она.

– Рана давно бы затянулась… – отпустил девчонку и равнодушно отправился в ванную комнату. – Мне просто нужно полежать в воде. Если бы не яд, которым было смазано лезвие кинжала…

– Яд? – недоумённо протянула девчонка. – Позволь мне хотя бы помочь тебе раздеться?

Дес устало потёр лицо и вздохнул.

– Набери купель едва тёплой воды.

Девчонка кивнула и бросилась выполнять просьбу. Странно, что с её пухлых губ не слетело ни одного вопроса.

Дес вошёл следом и стал раздеваться. Девчонка сама отвернулась, пряча стыдливо пылающие щёки.

– Вода ещё не набралась, – глухо произнесла она, стоя спиной.

– Неважно, – отозвался, погружаясь в деревянную купель, похожую на большую чашу. Вода едва набралась по пояс, если сидеть полулёжа.

– Ты точно чувствуешь себя… нормально? Это сделали ведьмы?

– Да… – прикрывая глаза, ответил Дес. – Точнее одна ведьма, которой очень нужно было уйти и запутать следы. Из-за ранения я ослаб, не было смысла преследовать дальше, иначе, у меня бы не хватило сил на перемещение обратно в замок. Но я думаю, что сорвал их планы, пока этого вполне достаточно.

– А какие у ведьм планы? – осторожно полюбопытствовала девчонка.

– Иди спать, – произнёс как можно мягче.

– Но… ладно, – буркнула и не хотя вышла из ванной.

Зачем волнуется, глупая? Нашла за кого тревожиться…

***

Сняла халат и забралась под одеяло, подтянув к себе ноги. Что же могло произойти? Какие у ведьм планы?.. так много вопросов. Но больше меня волновало уверенность Дестина, что рана сама заживёт. Такое вообще возможно?

Я видела этот рваный бок. Чувство, что по нему прошлись зазубренным самым тупым лезвием. Представить страшно, как это невыносимо больно, но… «пёс» даже ни разу не скривился. Он лишь запнулся о ножку стола…

Уткнулась подбородком в колени и ещё долго обиженно сопела, правда, не сильно понимая причин собственной обиды. За то, что прогнал?.. так и пусть, но… на душе противно скребло. Мне не нравилось это чувство…

Уснула под утро, а разбудила меня посланная императором камеристка.

– Мисс ван Край, – женщина, на вид лет тридцати, поклонилась, держа ладони на переднике и выглядела очень… величественно для прислуги. – Я помогу вам собраться к брачной церемонии.

– Сначала я умоюсь, – пробормотала сонно, заматываясь в одеяло и вдруг вспомнила. Резко села и заозиралась по сторонам.

– А где «пёс»?

– Господин Дестин? – уточнила камеристка. – Он на приёме у его величества.

– На приёме… – растерянно произнесла и кивнула. Значит, с ним всё уже в порядке. Не пошёл же он раненый. Сложно было не переживать за его самочувствие, но видно зря волновалась и не спала, периодически заглядывая в ванную комнату.

Пока я принимала душ, слуги уже накрыли стол в гостиной. Завтракала в одиночестве, размышляя, какие ещё дела у «пса» с императором?.. но сегодня я увижусь с отцом и братом, разве это не должно мне поднимать настроение?

Улыбнулась собственным мыслям и продолжила трапезу. Толку ждать Дестина, если он всё равно ест только мясо…

Камеристка помогла мне одеться, привела мои волосы в порядок, уложив их в аккуратную причёску на затылке, выпустив лишь одну прядь. Лёгкий, почти воздушный макияж завершал образ.

В дверь постучали. Камеристка открыла и впустила мальчишку-посланника.

– Миледи, – он поклонился и протянул плоский бархатный футляр. – Вам просили передать.

– Кто? – слегка опешила, не ожидав.

– Его Величество, – мальчишка ещё раз поклонился, а я забрала презент.

Как только посланник ушёл, открыла футляр, тихо выдохнув поражённое «ох»…

На бархатной подушечке сверкал голубыми камнями гарнитур, состоящий из серёжек, ожерелья и браслета.

– Украшения прекрасно дополнят образ, – со знанием дела произнесла камеристка и помогла мне надеть их.

Камни поблёскивали, завораживая.

– Это очень щедрый подарок, – прошептала, глядя на себя в зеркало.

– Император дорожит своим верным «псом», а раз вы теперь его жена, то и вами… – сдержанно произнесла камеристка и поклонилась. – Я принесу накидку и провожу вас к карете.