Губ коснулась доверчивая улыбка. Устроилась поудобнее и, закрывая глаза, прошептала:

– Не стоит бояться, всё будет хорошо…

Я уснула очень быстро и ни разу за ночь не проснулась, хотя не привыкла делить кровать с мужчиной. А утром… проснулась на груди Дестина, его жилистые руки обвивали мою талию, словно лианы. Даже шевельнуться не могла.

Распахнула веки, поражённо дёрнувшись, но мне прижали обратно к сильному телу и положила ладонь на голову. Видимо, чтобы лежала смирно.

Под моим ухом стучало мощное сердце, которое у Дестина всё-таки есть. А сам он горячий, а не ледышка как я думала. Почему он… такой? Не человек. Откуда пришёл? Есть ли у него семья?.. оказывается, я совсем ничего не знаю о своём муже и вроде бы не должна интересоваться, но…

– Ты так громко думаешь, – сонно протянул Дестин и ослабил хватку.

– Громко? – удивилась, приподняв голову, но меня тут же уложили обратно.

– Твоё сердце так часто стучит… – пояснил он, потянулся и резко перекатился, так что я оказалась под ним, а он навис сверху, гипнотизируя звериным взглядом. – Хочу на завтрак кашу. Приготовишь?

– Да… – вымолвила сипло и поспешила ретироваться. Точнее позорно сбежала, прихватив с собой платье и чулки.

Одевшись, я спустилась вниз, а Дестин отправился в купальню. Освежиться. Полагаю, ему было слишком жарко у нас.

Итан обожал на завтрак песочное печенье и лимонный пирог, поэтому я приготовила и то, и другое. Мне помогала Лизи, пока не пришло время будить брата. Мне нравилось, как девушка нежно о нём заботилась и учила грамоте. Играла с ним во дворе, она многое для нас сделала…

Для папы и брата я приготовила кашу на молоке, Дестину как всегда, но мяса положила меньше. Заметит ли разницу?

– Делла! – с радостными воплями в кухню вбежал Итан и обнял за талию, по-детски прижимаясь. – Я так рад, что ты не ушла… мы можем сходить на рыночную площадь? Сегодня ярмарка…

Обескураженно выдохнула, судорожно подбирая в голове ответ, ведь нам нужно готовиться к балу.

– Думаю, у нас будет время, – раздался голос Дестина за спиной, заставив обернуться.

– Правда? – удивилась в ответ.

– Мне нужно… явиться к его величеству, – заметив моего отца, учтиво произнёс он. – Я заберу вас с ярмарки в четыре часа дня. Устроит?

– Да! – радостно воскликнул Итан и чуть не полез обниматься с Дестином, но я вовремя ухватила его за воротник рубашки и ловко усадила стол.

– Папа, – улыбнулась и чмокнула родителя в щёку. – Лизи, ты тоже давай к нам.

Гувернантка замялась.

– На самом деле… я хотела отпроситься на полдня, раз госпожа сегодня дома.

Переглянулась с отцом, и он утвердительно кивнул.

– Конечно. Только будь осторожна, – доброжелательно напутствовал он.

Лизи исполнила книксен и пошла собираться, а мы устроились за столом и приступили к трапезе…

Глава семнадцатая

***

Лизи торопилась. Вчера господин выдал жалование, а сегодня лекарство по рецепту для матушки уже должно быть готово. Если не забрать, его продадут другим, а потом ещё неделю ждать. Она всё подгадала, должна успеть.

У лекарской лавки топтался народ. Господин Финиест, могучего вида мужчина, вышел на крыльцо, скребя густую чёрную бороду и перевернул табличку. Толпа воодушевлённо вздохнула. Зашевелилась.

Лизи достала из кармашка давно потасканного платья сложенную жёлтую бумажку и пять серебряных монет.

Её очередь подошла минут через пятнадцать, а лекарь встретил с улыбкой.

– Ты вовремя, милая, – голос господина Финиеста звучал подобно раскатам эха, но глаза лучились добротой.

Лизи неловко положила на прилавок рецепт и деньги. Лекарь протянул её пузырёк с лекарством.

– Передавай маме мои пожелания скорейшего выздоровления.

– Спасибо, – смущённо пробормотала Лизи и убрала настойку в корзинку.

Покинула лекарскую лавку и отправилась в булочную. Ещё нужно заглянуть к молочнику, мяснику… убраться в доме и приготовить для матушки еды. На три-четыре дня, пока господин ван Край снова не отпустит на полдня.

Лизи свернула за угол, потому что пройти между домов – путь короче, и наткнулась на женщину, голову которой покрывал капюшон накидки. Запястье обвили сухие морщинистые пальцы.

– Твоя мать умрёт, – бесстрастно бросила она, глядя сверху-вниз своими чёрными, как ночь, глазами.