— Держи, — король подал бокал, вырвав меня из мечтательной задумчивости.

Я приняла подношение и поискала взглядом Глото: росомаха устроилась на софе, расположенной прямо под окном, и всем своим видом показывала, что ждёт пищи.

— А для Глото можно организовать чего-нибудь... безопасного?

Тэйран прищурился. Конечно, он прекрасно понял мой намёк.

— Ты никогда не забудешь, да?

— А если и забудет, то я напомню, — раздалось со стороны софы совершенно безрассудное и бесстрашное замечание. Я хмыкнула, поднеся бокал к губам.

Вечер переставал быть томным.

Тэйран усмехнулся, но оставил ремарку росомахи без ответа. Я уже хотела повторить свой вопрос касательно пищи для ноту, как в дверь кабинета осторожно постучали.

— Войди, — холодно и строго бросил король.

В кабинет, всё так же осторожно, словно опасаясь кары, вошёл слуга. Низко поклонившись королю, он спросил:

— Вы звали, Ваше Величество?

— Да, — подтвердил Тэйран. — Организуй горячее рагу для ноту Её Величества.

— Будет исполнено, — снова поклонившись моему мужу, а затем и мне, ответил слуга и тут же удалился.

Отпив еще вина, Тэйран оставил бокал в сторону.

— И как тебе твой первый выход «в свет» роли королевы?

Сложив руки на груди, он присел на край стола и наградил меня насмешливым взглядом. Выводил на откровенность, но зачем?

Я наклонила голову и прищурилась.

— Сносно, — ответила, стараясь казаться равнодушной.

— Ну почему ты к себе настолько сурова, душа моя? — уголки губ мужа дёрнулись в полуулыбке. — Всё прошло очень недурно.

Особенно учитывая твоё происхождение.

— А что не так с моим происхождением? — нахмурилась я, растеряв всё былое благодушие. Вот умел мой супруг одним своим словом вызвать яркое раздражение.

— Не в обиду, но, дорогая, ты же явно не королевских кровей.

— Так и брал бы себе принцессу, кто виноват? — насупилась я и, подойдя к столу, с громким стуком поставила свой бокал рядом с бокалом мужа. — Я к тебе в жёны не напрашивалась!

Собралась было отойти к софе, где за нами наблюдала подозрительно притихшая росомаха, но Тэйран перехватил мои запястья и вынудил прижаться к его телу.

— Я тоже не выбирал, Кира, — сказал он прямо в мои губы. — Но раз уж мы оба — заложники сложившейся ситуации, не лучше ли быть по одну сторону баррикад?

— А кто здесь воюет? — шёпотом спросила я.

— Кокетничаешь, жена моя, — ответил мой супруг и вдруг просто взял и поцеловал меня, лишив всяких мыслей.

Упрямые губы оказались на удивление мягкими, а настойчивость короля соединилась с неожиданной нежностью.

Тэйран отстранился первым и, внимательно посмотрев на меня, сказал:

— А ведь всё может быть иначе, стоит тебе только захотеть.

Ну да, конечно. Развесила уши в ожидании свежей порции макаронных изделий, как бы не так.

И снова, едва я захотела оттолкнуть мужа, как взглядом зацепилась за два бокала, скромно стоявшие бок о бок.

«Зелье!» — мелькнула быстрая мысль, и я повернула голову, выискивая росомаху.

— Глото, ты там жив? — спросила деланно спокойным тоном. — А то как-то непривычно тихо сегодня.

Росомаха встрепенулась, наградив меня злым голодным взглядом.

— Жду обещанного ужина, — буркнул ноту, сложив лапки на груди.

— Сейчас принесут, — прижав меня к себе, вмешался в нашу беседу король.

Да что же это такое! Один делает вид, что не понимает намёков, а второй — настойчиво пытается соблазнить. Не безуспешно, надо сказать.

Нашу неловкую ситуацию спас слуга, вернувшийся с угощением для Глото.

Воспользовавшись секундным замешательством короля, я высвободилась из цепкого захвата и предусмотрительно отошла от мужа подальше.

— Моя прелесть! — облизнувшись, воскликнула росомаха и уткнулась носом в блюдо с ароматным рагу, полностью забыв и обо мне, и о треклятом зелье.

— Вкусно ли тебе, деточка? — ядовито спросила я, злясь и на Глото, за то, что втянул во всё это, и на себя — за то, что ввязалась в сомнительную авантюру.

— Благодарствую, не жалуюсь, — ответила росомаха, не поднимая взгляда от тарелки.

— Так на чём мы остановились, душа моя? — подал голос король, напоминая о себе.

Мысленно чертыхнувшись, я повернулась к мужу и улыбнулась.