Еще одна сказка в стихах, где много мистики, любви, других человеческих чувств, слабостей и достоинств. Итак, когда-то в наших лесах жил отшельник-колдун. Старик лечил потихоньку крестьян и не лез в города, где мог пересечься с интересами церкви. Но однажды на пороге его избушки появился местный вельможа, сговоривший сыну выгодную со всех сторон жену, неожиданно заболевшую в первую брачную ночь. И никто не догадывался, что на девушку положил глаз сам дьявол...
Сказку сегодня хочу рассказать…
Как рукавички усядусь вязать,
Внучки-малышки мои тут как тут:
Сказок волшебных с волнением ждут.
Тролли, русалки, вампиры и бес –
Ими наполнен наш сумрачный лес.
Там же присутствуют, только вдали,
Скалы и горы, вожди, короли.
Тени сгущаются, топится печь…
С дома, пожалуй, начну свою речь.
Все прихотливой судьбой сплетено.
Спицы стучат и темнеет окно.
Скоро Луна свой подвесит фонарь:
Свет ее помнит, как жили тут встарь…
Тихо в селе, лай донесся собак.
Сказ о волхве начинаю. Итак…
…
Старый колдун жил в домишке лесном,
Крышей замшелой укрытом, как сном.
Лестницы старой ступени скрипят.
Мечутся тени, ночами не спят.
Ходит старик по болоту с мешком:
Узкой лопаткой копнет корешков,
Листьев целебных, встречая рассвет,
Тащит охапку. Нарядный букет
Он зверобоя подвесит пучком.
Бабочек пестрых наловит сачком.
С крылышек сдунет пыльцы порошок
Точно в коробку, холщовый мешок
Спрятан за шкафом, в укромном углу.
В крем добавляет для дам. На полу,
В темных бутылях простого стекла –
Жидкость, что силу составам дала.
Старый отшельник людей не любил.
Даже слова кой-какие забыл.
Молча кивал головою зверью,
Что приходили частенько к жилью.
Только тропинка сквозь чащу вела
К той деревеньке, что рядом была.
Как заболеет младенец, старик –
Местные крестятся… тропочкой – шмыг
И к колдуну: «Ты, старик, не серчай,
Бабка слегла, ей какой-нибудь чай,
Может, отвар? Уж сходи, посмотри,
Что за болезнь поселилась внутри.
Мы же картохи тебе три ведра,
Десять яичек и вот, осетра!»
Старый колдун собирает мешок,
Лямки на плечи, берет посошок.
Ладанка ярко блестит на груди.
Молвит просителю: «ладно, веди!»
Вот за спиною осталась тайга.
Речка блестит яркой лентой, стога
Вкруг всего луга большие стоят.
Парни и девки траву шевелят.
Вслед за мужчиной к деревне ведун
Следует ходко. Над скорбями дум
Очи нахмурены. Лик в бороде.
Шепчутся люди: «У крайних в беде
Бабка с мальчонкой. Как спать улеглись,
Больше с полатей и не поднялись!» -
Молча кивают прохожим они.
Мало ль какие ненастные дни
В жизни случатся. Зовут ведьмака:
Церковь далеко, а помощь близка.
«Вот проходи в избу, – молвил мужик, -
Бабка с мальчонкой на лавке лежит,
Стонут, не можем мы их разбудить…» -
«Хватит, я понял. Не надо твердить.
Выведи быстро семью из избы
И натаскай родниковой воды.
Всем домочадцам поведай сейчас,
Чтобы не шастали, скрылись из глаз!»
Дядька башкою кудлатой кивнул,
Дверь притворил, на крылечко шагнул.
Старый ведьмак жар разводит в печи,
Теплится свет от зажженной свечи,
Что в изголовье у бабки горит.
В ножках мальчонки багульник дымит.
Ведра стоят с родниковой водой.
«Что ж, подселенцы, начнем с вами бой!»
Печь жаром пышет, да пар с потолка.
Свечи сжимает, не дрогнув, рука.
Тени взметнулись: неслышимый крик…
Руки вздымает не древний старик –
Юноша статный. Глаза – как угли.
«Твари болотные, с чем вы пришли,
С тем же покиньте сей временный дом…»
Бабка на лавке присела с трудом.
Хлынули слезы из старческих глаз
Мутные, грязные… «Выйди же, мразь!»
Слизь потекла по морщинам комком.
Волхв ее ловит холщовым мешком.
И, горловину быстрей завязав,
Плещет водой родниковой в глаза.
То же проделал с мальчонкою. Миг –
Люди очухались. Древний старик,
Свечи, рукою махнув, загасил:
«Воду допейте! Прибавится сил».
Двери толкнул, покричал мужика:
«Выжила матушка. Крепче сынка
Ты береги от стоячей воды –
Не доводи до жестокой беды».
И домочадцам кивнув головой,
Он поспешил по дороге домой.