К последней полуночи (повесть о настоящем Деде Морозе)

О том, как становятся Дедами Морозами. Настоящими… И о бедах и несчастьях, которые свалятся на головы тех, кто сумел. Впрочем, трудности даются, чтобы их преодолевать. Итак, перед вами Дед Мороз с мешком, наполненным волшебными подарками. И по его следам идёт Зимний Снайпер, отстреливающий красношубых дедушек. А в последней полуночи прячется тот, кто заказывает Дедов Морозов.

Подъезд насквозь пропитался запахами ремонта. Глаза слезились. В ноздрях зверски свербело. Пары краски щипали даже горло.

— Ты уверена, что она нас ждёт? — взволнованно-хрипловатый голос игриво отразился от свежевыкрашенных стен, и палец Деда Мороза вдавил кнопку звонка.

Снегурочка зажала ноздри узорной варежкой.

— Чего-то мне всё больше хочется, чтобы её не оказалось дома, — хмуро заметила она, наблюдая за немерянным энтузиазмом красношубого спутника. Тот только отмахнулся, с надеждой сверля дверь огненными взглядами. Судьбе было угодно ублажить почтенного старца с бородой из ваты. Когда Дед Мороз твёрдо вознамерился позвонить второй раз, а Снегурочка вознесла изящную ножку над лестницей, уводящей вниз, дверь квартиры открылась.

На пороге стояла Настя.

В преддверии праздника она выглядела особенно восхитительно. Сегодня её волосы были светлыми, длинными и волнистыми. Золотой водопад, мерцая в тусклом свете подъездной лампочки, уходил за покатые плечи, но несколько прядей прелестными нитями, закрученными в спирали, спускались к пышной груди. Её стройную фигуру плотно облегало прекрасное длинное платье из чёрного шёлка. Взгляд Деда Мороза тут же намертво прикипел к двум волнующе глубокими разрезам, откуда соблазнительно выставлялись ноги, охваченные чёрными же колготками, усыпанными золотистыми блёстками. Глаза Настёны, обрамлённые пушистыми ресницами, удивлённо уставились на парочку, топтавшуюся у порога.

Звуки рожденственских колокольчиков вихрились, сплетались в искристую дорожку, уводящую к счастью, успеху, удаче. Дед Мороз побагровел то ли от смущения, то ли от тёплых чувств. Его глаза расширились и странно заблестели. А мешок с подарками — чего прежде никогда не случалось! — вывалился из ослабевших рук на давно не мытый пол рядом с ковриком для протирки ног.

Снегурочке кр-р-райне не понр-р-равилась происшедшая трансформация.

— Ты чего? — её острый локоток саданул Деда Мороза.

— Я ведь… это… подарочек… — смущённо пролепетал тот, потирая потревоженный бок.

— Подарочек… ага… — жёстко промолвила Снегурочка и повторила неласковую операцию. — Ты ещё тот подарочек. Давай, доставай, что должен отдать, и уже пойдём.

— Ах, да, — и Дед Мороз суетливо зашарил по карманам, не в силах оторвать взор от той, кому вот-вот, через секунду-другую, должен был достаться подарок. Какой?..

К сожалению, это так и осталось тайной для прогрессивного человечества. Для непрогрессивного, кстати, тоже. Потому что Снегурочка решила иначе.

— Деда Мороза видела? — сурово спросила она, загораживая остолбеневшего истукана в красной шубе.

Настя от изумления не проронила ни слова.

— Молчание — знак согласия, — кивнула Снегурочка и подвела предварительные итоги. — Значит, видела. Будет с тебя. На этот год для подарка вполне достаточно.

И она самостоятельно захлопнула дверь, оставив ничего не понимающую Настёну в тёплом пространстве квартиры.

— Пошли, пошли, — и Снегурочка решительно поволокла своего спутника к лестнице. — Куда уставился, урод старый. Глянь, борода уже вся седая, даром что из ваты, а всё туда же тянет. Мешок-то подбери, олух. Детям-то что вручать станем?

Дед Мороз на автомате поднял мешок и побрёл за Снегурочкой, непрестанно оглядываясь. Он страстно хотел, чтобы дверь снова распахнулась. Но судьба, вспомнив, какого она рода, всецело перешла на сторону Снегурочки. И дверь тоже. Перебивая пары краски, в подъезде запахло женской солидарностью, и Деду Морозу пришлось ретироваться.

Нет, дверь, конечно, распахнулась. И Настя даже вышла из квартиры, желая выяснить, зачем же к ней всё-таки приходили Дед Мороз со Снегурочкой. Но те были уже далеко.

Оглушительный хлопок снизу ознаменовал отбытие двух почти что сказочных существ, и Настёна тихо закрыла дверь обратно, чтобы в спокойной обстановке продолжить подготовку к встрече Нового Года. Времени ещё оставалось предостаточно.

Я смотрел не на сосульки, а на Снегурочку, наливавшуюся недовольством. Я должен был радоваться ей, но почему-то меня больше заботило то, что дверь закрылась слишком рано.

— Ну, — пошла в атаку вечная спутница Деда Мороза, — как ты всё это объяснишь?

Речь, вне всяких сомнений, шла о моём поведении.

Я отряхнул несуществующую пылинку с обшлага красной шубы, чуть слышно шмыгнул носом, снял перчатку, погладил бороду, потом усы, потом снова бороду. Гладить бороду мне нравилось куда больше, особенно, её нижнюю часть. Когда я впервые надел бороду и увидел в зеркале это куцее недоразумение, над прогулкой зловещей тенью нависла судьба несбыточной мечты. Но Снегурочка взяла судьбу в свои руки, и уже через полчаса я примерял удлиннёный вариант. Если верхняя часть бороды смотрелась серо, банально и сухо, то нижняя поражала шелковистым блеском.