Он мне протянул пачку десяток.

— На расходы — пояснил он. Если приедешь когда сказал — не обижу.

Пожали руки и он ушел к метро. Пешком. Странная какая то история. Как бы не наркоту мне подкинули. Но люди были не криминальные. Точно. И в коробках виднеются мебельные щиты под сборку. И мешки — это мешки. Зря не отказался. Но теперь чего уж. Посмотрел в зеркало, включил поворотник, тронулся. Поехали.

На Каширке, на выезде из города мня тормознули на посту ГАИ. К грузу не полезли, там нужно протокол составлять, и потом самим пломбировать. Но меня вывернули наизнанку. Знак, огнетушитель, отметка о ТО, надави тормоз, не травит? Ну ка, схожу послушаю. А я чет уперся. Хотя было понято. Номера МКЗ, гайцы хотят денег. Дай трешку, и езжай. Но я нудно повторял что у меня все нормально, авто утром с ТО. В конце концов, гаишник сказал:

— Вот же кооператоры! Наворовали, есть на что машины содержать!

И протянул мне документы.

Я выехал из Москвы и задумался. Сначала я подумал что тогда у меня, шло расставание с иллюзиями. К примеру я распростился с иллюзией о романтике дальнобоя. Нет там романтики. Тяжелая работа. И не видишь ты ничего. Кроме дороги. И если кто то говорить что еду я, а вокруг — красота! Врет. Так, мельком иногда отметишь, что небо синее. И дальше не дорогу.

А потом подумал про наворовали. Я не обиделся. И не такое слышал.

Мы просто зарабатываем. Потому что в месяц мы закрываем минимум пятьдесят смен. В деньгах это пятнадцать тысяч рублей. Серега и я получаем по пять тысяч. И еще остается. А тягач за три недели о вовсе заработал десятку один.

Пять тысяч — вроде бы много. Но на них ничего не купить в обычных магазинах. А если идти в комок то это уже другие цены и выясняется что пятерка — не очень то. Джинсы, 501 Левис — триста. Пачка сигарет двадцать пять. Кожан — тысячи полторы-две.

И уж никак, под определение наворовали, не подходит эпичная продажа портового крана. На бирже сказали что есть еще желающие. У вас больше нет кранов?

Казалось бы — огромные деньги! Но. Автомобиль жигули — девятка имеет сейчас две цены. Восемь тысяч, но не купить. И девяносто тысяч. — пожалуйста, в Южном порту.

Вступление в кооперативы, обошлось нам на двоих около ста пятидесяти тысяч. Именно столько стоит вся эта гребаная сантехника. И взносы в сам кооп. У Сереги двадцать семь тысяч. У меня тридцать пять. С учетом того, что человеку с улицы в Москве сейчас продают однокомнатную квартиру с правом прописки, минимум за полтинник — не так уж и дорого.

И мы с января начнем торговать нефтянкой. Это — совсем другие деньги.

К этому моменту я уже проехал Новомосковск. Пошел дождь. Начало темнеть. Пристроившись в хвост тяжело груженой колонны, налил кофе из термоса, и выбросил лишнее из головы.

Между Ефремовым и Ельцом не только окончательно стемнело, но и лег туман. Мимо неслись машины Совтрансавто, даж не понимаю, куда можно так торопится.

После Ельца погода наладилась и я пригазовал. И просто, и без затей, в шесть утра въехал в Ростов-на-Дону. Тысяча километров за пятнадцать часов — не плохо. Нагло проехал к Главпочтампту. Запарковался в переулке, и завалился спать.

Через полтора часа проснулся, попил кофе. И поехал на выезд из города. На выездной заправке какой то вавилон. Под полторы сотни машин. Причем не на заправку, а просто стоят. Заправился. Пока лилась соляра огляделся. Пацан-кавказец, лет тринадцати, виртуозно загонял задом КамАЗ с полуприцепом. Судя по всему его отец — махал ему руками. Недалеко стоял старый, правительственный ЗиМ. На заднем сидении пенсионер выпивал с молоденькой проституткой. Мимо меня проехала черная Волга. В машине сидели два кавказца в черных костюмах. И посмотрели на меня крайне неприветливо. Ну его, подумал. Позже умоюсь. Закрыл баки, и выехал с заправки. Не доезжая Тихорецка, съехал с дороги и подъехал к речке без названия. Умылся по пояс. Погода, кстати, весьма. Светит солнышко, градусов семнадцать Посадки за рекой еще не облетели, я даже поймал некий дзен любуясь степью и попивая кофе.

Аэропорт Минводы я проехал в шестнадцать. Пятигорск через час. В Нальчик въехал после семи вечера. Согласно предложенной схеме, доехал до зачуханого заводика. И постучался в проходную. Попросил у сторожа разрешения позвонить. Тот сначала сам куда то позвонил, а потом подвинул телефон мне.

— Отлично Андрей! Жди меня, я скоро буду — сказал Семен. — передай трубку сторожу.

Сторож выслушал, открыл ворота и знаками показал куда ехать. Я заехал во двор, развернулся на ход, потянул ручник. Заглушил двигатель. Приехали.

Открылись ворота. Въехало два бортовых ЗиЛа. Подъехали ко мне, остановились, заглушили. Никто из машин не вылез. Опа! В ворота въехала черная волга с теми двумя кавказцами. Точно. Краснодарские номера. И рожи те же. Что бы это значило?

Оба чернокостюмника вылезли и подошли ко мне.

— Привет — сказал один, доброжелательно, впрочем улыбаясь. — мы для разгрузки прибыли. Открывай прицеп, давай документы.

И пошли к дверям полуприцепа.

— Давай ключ от замка.

— Ребята, ничего личного, но прошу двери не трогать. Ключ, документы, отдам Семену. Он уже едет.