— Не переживай, Андрей. Я сам их укладывал. — мы вышли на балкон.

Семнадцатый этаж. Метров пятьдесят. Рекорд — с тридцати метров. А тут еще и дом стоит, по сути, на обрыве. В общем, получается метров девяносто. Ветра почти нет.

— Перестань думать, Андрей. Давай кинем, кто первый. Второй через пять секунд.

— Поясни мне все же, Сергей. Если я звезданусь, это что?

— Тебе прочитают самую короткую русскую народную молитву, «Хер с ним». И вопроса что делать — не будет. А вот если ты воооон туда долетишь и приземлишься. То мы пойдем завтра к Вове. С утра. Такой намек, он же неспроста, верно?

— А ты сам-то, уже прыгал здесь?

Так то у Сереги тридцать с чем то прыжков уже. Хотя, больше. Они с Наташкой еще прыгали.

— Нет!

В камень-нонжицы-бумага я проиграл. Или выиграл? Прыгаю первым. Залез на ограду балкона посмотрел на Луну и прыгнул прямо на неё. В верхней точке выбросил вытяжной парашют и услышал как зашелестели стропы. А потом услышал хлопок. И заорал:

— Аааааааааааа, бля!!!

Рядом хлопнуло, Серега. И я сообразил, что лечу вдоль дома на высоте метров пять. Потянул левую веревку, и полетел догонять Серегу над ковшем.

Выбираясь обратно к дому, я нагреб полные ботинки снега. Серега поперся короткой дорогой и мне пришлось его вразумлять.

— Стоять, курсант!

— Что?

— Сейчас приедет ментовка, ты идешь к ним в лапы.

— Уверен?

— Оставь, Сергей. Как бы то ни было, не радовать тех, кто решит нас искать — вот цель действий после приземления.

— Ну, веди. Я надеюсь теперь тебе понятно, почему я решил жить здесь?

— Конечно! Теперь, как только у тебя сложный выбор, ты будешь выбрасывать меня с балкона. Может, давай наган найдем? Русская рулетка — все то же самое, но в тепле и комфорте.

— Вот есть в тебе, Андрей, это. Сибаритство и расслабленность. Мы бы сидели пол ночи, и так и не поняли, что делать с этими миллионами. Но всего один прыжок, и все ясно.

— Конечно! Я куплю новые ботинки.

Мы по сугробам, впрочем не большим, вылезли на обрыв. Вдали показался милицейский луноход. Ведущая из ковша тропинка оказалась освещена фарами и нарядным миганием.

— Я понимаю тебя, Сергей. Тебе скучно и грустно… Хочется тебе праздника.

Мы обошли Серегин дом с противоположной от ментов стороны, зашли в подъезд, и вошли в лифт.

— А что ты хочешь, Андрей? Грустной жопой весело не пукнешь. Нужно искать и находить причины для веселья.

— Слушаю я тебя, и думаю — а чего мы тогда от ментов бегаем? Вот бы где повеселились!

— Приелось, Андрей. Нас заберут, посадят в клетку. Ты озвереешь, и будешь лупить сокармерников. Менты будут лупить дубинками по клетке, ты будешь на них орать, и требовать свободу Юрию Деточкину. Я буду успокаивать милицию рассказами про то, что ты хороший, но у тебя померла любимая четвероюродная бабушка и ты без ума от горя. И выпустят нас только утром. Интересно было только первые два раза.

Уже входя в квартиру я порадовался, что не забыли ключи. Разделся, налил кофе и закурил. Серый достал коньяк. И мы наконец то приступили к детальному обсуждению дальнейших мер и действий.

Решили взять в аренду два самолета, на срочную доставку море заказов, Андрей, два конца запросто. Если получится с бзналичными, то можно купить борт. Там уже распродают отраслевые и всякие заводские.

Я, скрывая послезнание, рассказал что в журналах и среди экономистов идет активная болтовня про приватизацию, и здесь нужно не зевать. Потому что армия начнет сбрасывать технику.

— И у меня для Натальи грустная новость, Сергей. В субботу мы едем в Калинин. К Боре. Эти прыжки и вправду прочищают. Я вспомнил, и прошу, если опять забуду, то напомни мне слово. Замещение.

Домой я вернулся сильно за полночь.

— Мне не нравится, что вы оттуда возвращаетесь без сознания! — заявила Наталья.

Наташкину головомойку правильнее было бы назвать Утренней планеркой. Но как не назови, она права. Несчастный Боря Акопов, никак не может найти с нами верный тон в общении. И старается подпоить. Кстати, сам почти не пьет. Приехав в Калинин в субботу, мы уехали только в воскресенье вечером.

Всю субботу мы провели плодотворно. Боря уже начальник отдела по внебюджетным поставкам. Поэтому мы засели в его кабинете, на нефтебазе, и ударно поработали. Не мудрствуя лукаво я рассказал ему схему замещения. Она давно известна. Но это наш хороший шанс конвертировать деньги в валюту. Боря меня мгновенно понял, и просиял.

Так мы не только сбросим наши с Серегой миллионы, но еще и ковертируем их. Так что поставка на Камчатку.

Разница в ценах, то, се. Заработки офигенные. И, что главное — в валюте. Ибо все происходит не у нас.