И его тоже разочарует.

— И чего ты орешь, как будто мы переспали? — недовольно пробурчал Сайлорус, поднимаясь. — Ее горничная пришла?

— К счастью, еще нет! — ответил Кай.

— Замечательно. Помоги Тони снять платье.

Она вытаращила глаза, не веря ушам. И Кай тоже.

— Или помоги придумать объяснение, почему она спит одетой, — невозмутимо произнес Сайлорус. — Я не сильно переживаю, что подумает прислуга, но чем меньше мы привлекаем внимание, тем лучше. И почему только я об этом беспокоюсь…

— Я сниму, — сказала Тони. — Когда вы выйдете из спальни.

— Хорошо. — Сайлорус снисходительно улыбнулся. — Встань, пока мы здесь.

Сев, Тони скривилась от боли, жестким обручем сдавившей голову. И пошатнулась, едва сползла с кровати.

— Что с ней? — спросил Кай севшим голосом.

— Напилась, едва ты ушел, — наябедничал Сайлорус. — Правда, напилась — громко сказано. — Он поскреб щетину. — Ей стакана вина хватило.

— Но ведь ты мог…

— Ну уж нет! И ты не смей. Пусть помучается от похмелья. В следующий раз подумает, прежде чем делать глупости.

Тони догадалась, что они говорят о магическом лечении.

— Ой, да не больно и хотелось! — вырвалось у нее.

Оба милорда уставились на нее так, как будто она была предметом мебели, который вдруг заговорил.

— Воспитывать и воспитывать, — тихо вздохнул Кай.

— Однозначно, — согласился Сайлорус.

— Все, хватит. Прекратите! — взмолилась Тони. — Вы то делите меня, то относитесь, как к ребенку. Я хочу знать, что вы скрываете.

И настроение под стать состоянию — такое же отвратительное. И плевать, что о ней подумают. Гораздо актуальнее, как справиться с застежками, если каждое движение отзывается болью в голове…

— Ей нельзя пить. — Сайлорус покачал головой.

— Однозначно, — кивнул Кай.

Всхлипнув, Тони плюхнулась на кровать и закрыла уши ладонями. Она не желает это слушать! И пусть заслуживает выговора, но… Но они сами говорили, что будут заботиться о ней. Заботиться, а не издеваться!

Тони не заметила, когда Сайлорус и Кай очутились рядом. Она и охнуть не успела, как они поставили ее на ноги и, бережно придерживая, освободили от платья и вытащили шпильки из волос. А потом Сайлорус прижал ее спиной к своей груди и положил ладонь на лоб, а Кай взял за руки. И дурнота исчезла вместе с головной болью.

— В первый и последний раз, — строго произнес Сайлорус, отпустив Тони. — Хочешь напиваться для храбрости — не смею мешать. Но без меня.

— Правда, котенок, это как-то чересчур, — сказал Кай. — Не делай так больше.

— Не напиваться или не спрашивать ни о чем? — огрызнулась Тони.

К сожалению, отвратительное настроение никуда не делось.

— Было бы достаточно простого «спасибо», — упрекнул ее Кай.

Сайлорус же молча вышел из спальни. Сердце болезненно сжалось, как будто она опять потеряла кого-то дорогого и любимого. Она чувствовала это когда думала об отце. И о матери, лица которой уже и не помнила.

— Что со мной будет? — спросила Тони у Кая, едва шевеля губами. — Вернете меня в дом терпимости? Выгоните на улицу?

Она не сомневалась, что их терпение лопнуло. Сайлоруса — точно! И Каю она нагрубила, он тоже разочарован ее поведением.

— Выпорю.

Неожиданный ответ прозвучал, как щелчок кнута.

— Что? — выдохнула она, изумленно уставившись на Кая.

— Выпорю, — повторил он, без тени улыбки на лице. — Не за пьянку «для храбрости», хотя и это весьма неприятно. А за то, что дерзишь и думаешь только о плохом.

— Но…

— Лори пошел открывать кому-то из слуг. Мне тоже пора. Лори прав, лишнее внимание нам ни к чему. Встретимся за завтраком, котенок.

Едва за Каем закрылась дверь, Тони забралась под одеяло. Притвориться спящей она не сможет, но нельзя допустить, чтобы старания милордов пропали даром.

— Доброе утро, госпожа. — В спальню вскоре вошла Эмма. — Вы так рано проснулись, я не успела приготовить одежду и…

— Доброе утро, — перебила ее Тони. — Готовь, что нужно, я еще полежу.

Пожалуй, впервые за долгое время она не позволила эмоциям взять верх над разумом. Да, все еще страшно. И даже немного обидно, что с ней обращаются, как с ребенком. И безумно стыдно и за вечернюю выходку, и за утреннюю истерику. Но если отбросить это и подумать о поступках, как советовал Кай… И о своих — в первую очередь…

Если разобраться, то Тони и ведет себя, как маленький ребенок. Всего боится, капризничает и делает глупости. А терпению Кая и Сайлоруса можно только позавидовать. Кто бы еще стал возиться с проченной девчонкой? Кормить, одевать, дарить сладости и безделушки… Они позаботились даже о репутации Тони, устроив все так, чтобы слуги и соседи не догадывались, какие отношения связывают ее с двумя мужчинами.