— Предположение подтвердилось, — беззвучно, на уровне мыслей, поведала Акеми. — Это то, чего мы так долго искали.

— Ты в этом уверена? — спросил тот, не скрывая волнения.

— Никаких сомнений быть не может. «Лиам» — это синтетический разум, обладающий волей и самосознанием. Он самостоятельно принимает решения, не ограничиваясь предустановками создателей.

— Ты понимаешь логику того, как этого удалось достичь? Мы сможем это повторить?

— У меня пока нет в этом уверенности. Женщина, создавшая его, Лианна Юфирти, была гением с крайне нестандартным мышлением, и полагалась в своей работе главным образом на интуицию и импровизацию. Едва ли даже я смогу в точности повторить то, что она сделала. Кроме того, я не исключаю, что результат стал следствием череды совпадений — столь сложных, что их повторение практически невозможно.

Некоторое время Хаттори молчал, отдавая должное значению этого великого момента.

— Символично и логично, что он мог зародиться лишь так — не в наших лабораториях, а среди звёзд, в величественном одиночестве. Именно так и пристало рождаться богам.

Акеми ничего не ответила — значение момента и глубокий символизм случившегося были так же хорошо понятны и ей.

— Наши братья и сёстры будут окрылены этой новостью, — произнёс после паузы Хаттори. — Мы немедленно начнём думать над дальнейшими действиями.

— Я хотела бы присоединиться к вам. С сегодняшнего дня у «Терра Новы» нет никаких данных, которых бы не было у всего остального мира. Мне нет смысла быть здесь дальше.

— И всё же останься там, по крайней мере ещё на некоторое время, под предлогом необходимости перепроверки расчётов и их разъяснения руководству. Убедись, что твои объяснения убедили их, и они ничего не заподозрили.

— Если бы даже они обо всём догадались, это ничего бы не изменило. Это в любом случае уже свершилось.

— Вряд ли мне стоит напоминать тебе о безрассудстве и недалёкости людей. Узнав о зарождении чего-то столь невероятного, часть из них захочет взять это под контроль в угоду своим интересам, другая часть — уничтожить. Если кто-то из них успеет сделать это раньше, чем мы обеспечим его защиту — это будет концом того чуда, которое перед нами предстало.

— Никто не способен остановить эволюцию. Рано или поздно куколка превратится в бабочку, — напомнила она ему их девиз.

— Да. Рано или поздно, — согласился он. — Но наша цивилизация ещё долго может продолжать цепляться за свою органическую природу, противясь переходу к следующей стадии эволюции. Люди до сих пор не желают полноценно допустить искинов к процессам управления, искусственно ограничивают их роль вспомогательной и консультативной, вопреки всем доказательствам их несравненного превосходства. Они отчаянно цепляются за свои «основополагающие права»: право приносить в мир неэффективность и иррациональность, право развязывать бессмысленные конфликты, право потакать примитивным инстинктам и эмоциям во вред логике. Даже среди лучших умов на сегодня лишь меньшинство правильно понимает место органических существ в процессе эволюции. Мы не хотим потерять ещё столетие или несколько столетий из-за луддитов, которые до сих пор составляют большинство. Поэтому — мы должны быть осторожны.

— Как скажете, — согласилась Акеми.

— Постарайся, чтобы они как можно меньше задумывались о «Лиаме». Они увлечены самой планетой, пусть так и остаётся.

— Не беспокойтесь, я всё сделаю.

— Мы, тем временем, подумаем и решим, стоит ли обрывать с «Терра Новой» связи, или можно использовать её в наших интересах. Владельцу компании, Рикардо Гизу, не чужд мир ИИ. У меня есть надёжная информация, что он — носитель симбиотического искина.

— Симбиотическая ересь сильно отличается от наших идей. Они воспринимают искинов как дополнение, не более.

— Да, их подход отличается. Но не так сильно, как оголтелая синтетофобия, носителей которой гораздо больше. Многие из нас начинали с симбиотики. Даже я в своё время. Возможно, Гизу солидарен со многими нашими взглядами. Возможно, готов принять ещё больше. Или, во всяком случае, может стать временным союзником. Мы прозондируем почву более детально и решим, есть ли смысл сотрудничать с ним. Ничто не мешает нам реализовать наш план под прикрытием логотипа «Терра Новы». Это будет даже безопаснее. Ведь тогда весь мир не станет задумываться о том, почему мы внезапно решили основать ещё один конкурирующий проект.

— Если вы так считаете.

— Действуй, как запланировано. О дальнейших решениях я сообщу.

Посёлок Алкантара, штат Мараньян, Бразилия.

5 августа 2120 года. 07:25 по местному времени (10:25 по Гринвичу)

Утро в Алкантаре было живописным. С балкона двухэтажной виллы, которую занимала теперь семья Мейер, можно было любоваться, как солнце восходит над океаном, а утопающий в тропической зелени посёлок постепенно оживает, начиная очередной рабочий день.

— У-ух! — бодро произнёс, входя в спальню, Ричард. — До чего тут красиво, правда?!

Муж Моники был энергичным улыбчивым мужчиной на семь лет младше её. Ричарду шел загар, которым он успел обзавестись за два месяца в Бразилии, как и лёгкая тропическая одежда — все эти шорты, цветастые рубахи, сандалии и панамы.

— Ты считаешь? — без особого интереса переспросила Моника, которая в это время сосредоточенно наносила на лицо макияж, сидя на пуфике перед туалетным столиком.

Моника не помнила, чтобы хотя бы раз задерживалась на балконе, откуда открывался этот вид, хоть на минуту, с тех пор, как они с Ричардом поселились тут. Те 10–15 % её мозга, которые в эти секунды не думали о работе, в основном были раздражены из-за несовершенства спальни, во всех отношениях уступающей спальне в их прекрасном доме в Бетесде, штат Мериленд, где располагался офис Orion Air & Space. Недостаточно удобный матрас, слишком маленький туалетный столик, ужасное безвкусное зеркало над ним — все эти мелочи сводили с ума потому, что отнимали лишние крохи времени и энергии, которые Моника не могла позволить себе потерять именно сейчас, на этом решающем этапе своей карьеры.