Старик вызывал у Мендез меньше всего доверия. В отличие от двух других гостей студии, которые хотя бы выглядели солидно, он напоминал типичного старого маразматика. Между тем, его слова звучали вполне разумно. А если верить данным, которые Барбара бегло пробежала глазами, когда-то этот дедушка считался серьёзным учёным, уважаемым в научных кругах.

— Э-э-э, доктор Купер, верно? — спросила ведущая, увидев подсказку с биографией этого милого старичка в дополненной реальности. — Вы ведь были техническим руководителем проекта «Пионер»?

— Позвольте мне рассказать, кто такой доктор Доминик Купер, — Моника вежливо, но уверенно вернула в свои руки бразды правления, пока Купер не наговорил лишнего и не отклонился от сценария. — Это человек, гений которого сделал проект «Пионер» возможным. Человек, под руководством которого я лично имела честь работать, и наблюдать, как он объединяет воедино сотни блестящих умов, тысячи золотых рук, бесчисленное множество сложнейших технологий, невероятных открытий и элегантных инженерных решений, чтобы создать и запустить в космос то, что мне, тогда ещё неопытной девчонке, казалось совершенно немыслимым. Доминик — это учёный и инженер, который в технологическом сообществе ставится в один ряд с Николой Тесла и Альбертом Эйнштейном. А ещё — это человек, который после выкупа остатков «Терра Новы» корпорацией «Орион» оказался ненужным. Он никогда не жаждал признания, им двигали мотивы совсем другого порядка. Но оказаться на преждевременной пенсии, преследуемый различными надуманными претензиями юристов «Ориона» и клеветой в СМИ — такое завершение своего величайшего проекта Доминику было пережить крайне сложно. Всё, чем он жил и во что верил, рассыпалось в прах в один миг. По крайней мере, так казалось. До этого дня.

Аудитория выпуска росла (теперь — 4,87 млн.), но ещё более быстрыми темпами росла и абсурдность происходящего в студии. Да Силва дал Мендез знак, что пора наконец давать слово репортёрам.

— Доктор Мейер, у наших экспертов и коллег из различных медиа уже есть очень много вопросов. Если вы не возражаете, мы продолжим в режиме дискуссии, как и было анонсировано.

— Да, конечно, — кивнула Моника, мысленно напрягшись.

Методом случайной жеребьёвки был определён первый из семи желающих, кому выпала возможность задать вопрос. Победителем оказалась Эмма Сато, популярная североамериканская блоггерша японского происхождения, чья авторская программа журналистских расследований имела охват около 1,2 млн. пользователей. Сато никогда до этого не проявляла интерес к эфирам «Noosfera», предпочитая североамериканские и европейские каналы. По тому, как хищно сузились и без того узенькие глазки Сато, напоминающей в этот миг несущегося к своей добыче ястреба, Барбара Мендез поняла, что лёгких вопросов ждать не стоит.

— Дамы и господа, — деловито произнесла Сато, которую теперь все зрители программы могли видеть на всплывшем боковом окне. — То, о чём вы сейчас говорите, в эту самую минуту обсуждается в прямом эфире и на других площадках. Однако акценты там ставятся, мягко говоря, совершенно иначе. Доктор Купер, корпорация «Орион» публично обвиняет вас в краже их интеллектуальной собственности стоимостью в сотни миллионов криптокредитов и в том, что вы прячетесь от них в Бразилии, чтобы избежать правосудия. Вы не могли бы прокомментировать это, доктор Купер?

— Позвольте лучше мне, — по знаку Гизу перехватила инициативу Мейер. — Да, между Купером и «Орионом» есть давний спор о том, что кому принадлежит. Вы ведь знаете, в сфере интеллектуальной собственности всё бывает сложно. А особенно в ситуациях, когда она не передаётся добровольно, а приобретается некой корпорацией при очень сомнительных обстоятельствах в рамках дела о банкротстве…

— Насколько мне известно, в случае с «Орионом» всё было достаточно просто и понятно. Есть соответствующие решения судов, которые никто не отменял. Их юристы в эту самую минуту размахивают ими на «Infocycle», и звучат убедительно, — возразила Сато.

— Не это сейчас важно, — уклонилась Моника от наиболее скользкой темы, и тут же перешла в безжалостную контратаку на том поле, где чувствовала себя более уверенно. — Гораздо важнее, что для моих бывших коллег, как я уже поняла, нет большой разницы между юридическим спором и мафиозными разборками! Вот уж не знаю, что за сказки они сочинили и сейчас вещают на своих наверняка проплаченных эфирах! Но вряд ли они там упоминают о том, как 10-го июня нанятые ими люди средь бела дня вломились в частное жильё в Паксе, в Лаосе, и похитили четверых людей, включая доктора Купера! А также о том, как угрозами и пытками их наёмники пытались получить от доктора Купера нужную им информацию о проекте «Пионер»!

Сато явно было ещё что сказать, но её остановила ведущая:

— Прошу прощения, но у нас ограничено время, другие корреспонденты тоже хотят задать вопросы. Маурицио, прошу вас.

Слово перешло к аргентинскому журналисту Маурицио Батисте. Этот несколько тучный 42-летний мужчина славился умным репортёром со взвешенной, умеренной подачей материала. Однако в данный момент он был явно возбужден.

— Доктор Мейер, я прошу прощения за откровенность, но сказанное вами звучит просто сюрреалистично. Мы сейчас говорим о корпорации «Орион», производителе всего на свете, начиная от гиробордов и заканчивая спутниками, которые сейчас транслируют эту передачу по миру. Слова о похищениях и пытках с их стороны, уж извините за прямоту, звучат примерно так же правдоподобно, как словах о поедании детей кем-то из топ-менеджмента «МакДональдса». И куда менее правдоподобно, чем версия «Ориона», в которой фигурируют объяснения куда тривиальнее: корпоративные кражи, жесткая конкурентная борьба, переметнувшаяся к другой компании обиженная сотрудница. Люди верят более правдоподобным версиям. Вы должны обладать железными доказательствами, чтобы заявлять то, что только что заявили.

— Доказательств у нас выше крыши! Перед вами живой свидетель, — Моника кивнула в сторону Купера. — Ещё одна свидетельница сейчас находится здесь же, в Рио, и очень скоро даст показания. Остальные двое — задержаны французской полицией по абсурдному обвинению в терроризме, сфабрикованному «Орионом» благодаря своему влиянию на отдельных людей во французском правительстве, которое ни для кого не является секретом, а для меня и подавно. Раз вы параллельно следите за цирком на «Infocycle», вы уже и сами всё знаете. Надеюсь, что с нашими людьми всё в порядке, и скоро мы услышим и их показания тоже.