Шрифт:
Неожиданностью — для Клементины в частности — оказалось присутствие других людей, которых она никак не ожидала увидеть. Немалое количество знакомых из «Arma Del Fin» — буквально несколько минут назад прибывших сюда — растянулись по разрушенному форту. Во главе банды, была знакомая нам брюнетка. Ангел — жена Рамиро Круза и глава города Лафайет — прибыла в Северную Каролину, с почти что полусотней человек. Узнав от своего доверенного человека — Фернандо — что Странник вернулся в Луизиану, она приказала собрать силы и выдвигаться следом. Возможно, так и останется тайной, почему Ангел решилась на такой шаг. Из чувства преданности? Долга? Других побуждений? Она не сказала…
Но Ангел поведала о том, что несмотря на то, что силы Жнецов были отброшены от Лафайета, им пришлось покинуть город. В Луизиане все еще ведутся бои. Новый Орлеан был брошен противником, стянувшем все силы в Батон Руж. Город-крепость — стал по настоящему серьезной угрозой. Правда, «поставки» подкреплений с севера, прекратились в тот же вечер. Ранее полученные сведения о главной базе Жнецов, от допрошенных солдат — идеально подходил для цели удара Феникса. Дальше, дело времени. Но дорога отняла больше суток, и они прибыли только что… Тогда, когда все уже было кончено…
Ангела посоветовала не задерживаться здесь, так как по дороге они наткнулись на внушительное стадо мертвяков, через которое с трудом смогли пробиться. И мертвые — однозначно двигались сюда.
Привет от реальности, о которой совсем позабыли выжившие.
…Духи войны витали над фортом, как в доказательство что люди никогда не перестанут уничтожать друг друга. Бывшая Армия — превратившаяся в «Жнецов» и приобретшая значительные силы с начала постапокалипсиса; «поднявшись» на взятие в плен выживших и использование рабского труда — была разбита окончательно. Вероятно, такой удар и общее стечение обстоятельств — навсегда уничтожили нечто большее, чем подразумевалось под понятием «Жнецы». Начавшееся противостояние, с небольшого по масштабам армии, Форта-Саншайн в Колорадо; продолжившееся в неравной борьбе одного психа-одиночки с голубыми глазами на территории всей пустоши; и закончившаяся в Северной Каролине — полным «обезглавливанием гидры». Форт Брэгг пылал в огне, усыпанный трупами, темнеющий воронками от взрывов и заваленный обломками — похоронив в себе множество людей, идей, идеалов и возможностей для будущего. Навряд ли кто-нибудь из оставшихся в живых в то утро, отдавал себе отчет в том, что положение только ухудшится. Силы, внушавшей страх — больше не существовало. На ее смену придут обыкновенные банды — желающие урвать себе кусок побольше и послаще. Рейдеры — не признающие ничего кроме грубой силы и бесконечно дерущиеся за горсть провизии. Но это все будет потом. Когда-нибудь. Не сейчас… Не сейчас…
Уцелевшие же люди Странника, Его названная семья — не чувствовали ничего, кроме всеобъемлющего горя. Растерянности. И полного опустошения. О какой радости, от якобы «победы» может идти речь? Просто… они живы. А кто-то — нет. Вот и все…
…Духи войны витали над фортом, как в доказательство что люди никогда не перестанут уничтожать друг друга. Бывшая Армия — превратившаяся в «Жнецов» и приобретшая значительные силы с начала постапокалипсиса; «поднявшись» на взятие в плен выживших и использование рабского труда — была разбита окончательно. Вероятно, такой удар и общее стечение обстоятельств — навсегда уничтожили нечто большее, чем подразумевалось под понятием «Жнецы». Начавшееся противостояние, с небольшого по масштабам армии, Форта-Саншайн в Колорадо; продолжившееся в неравной борьбе одного психа-одиночки с голубыми глазами на территории всей пустоши; и закончившаяся в Северной Каролине — полным «обезглавливанием гидры». Форт Брэгг пылал в огне, усыпанный трупами, темнеющий воронками от взрывов и заваленный обломками — похоронив в себе множество людей, идей, идеалов и возможностей для будущего. Навряд ли кто-нибудь из оставшихся в живых в то утро, отдавал себе отчет в том, что положение только ухудшится. Силы, внушавшей страх — больше не существовало. На ее смену придут обыкновенные банды — желающие урвать себе кусок побольше и послаще. Рейдеры — не признающие ничего кроме грубой силы и бесконечно дерущиеся за горсть провизии. Но это все будет потом. Когда-нибудь. Не сейчас… Не сейчас…
Уцелевшие же люди Странника, Его названная семья — не чувствовали ничего, кроме всеобъемлющего горя. Растерянности. И полного опустошения. О какой радости, от якобы «победы» может идти речь? Просто… они живы. А кто-то — нет. Вот и все…
— Прекрасное зрелище, тебе не кажется?
Смерть возникла за спиной Зеда. Стояла неподвижно со сложенными руками в аристократичном манере и отрешенным взглядом — никуда конкретно не смотревшим. Зед медленно повернулся, уставившись на Святую презрительным и уничтожающим взором.
— Прекрати… — отвернулась она, слегка поморщившись. — Я сделала, что могла…
Огромный пес, с перепачканной в крови мордой — застывшей твердой коркой на шерсти; с сильно израненными лапами и телом — приблизился к темноволосой — с глазами полными ненависти.
— Не смеши меня. — спокойно произнесла Святая и сделала один единственный шаг ему навстречу. Взгляды двоих созданий не из этого мира, столкнулись в немой борьбе. — Хочешь вслед за своим другом? — уголок рта Смерти нервно дернулся.
Зед фыркнул и наградил ее презрительным взором, «сверху вниз». Смерть устало опустила голову, хмыкнув:
— …Твое решение будет иметь последствия… — Зед не отреагировал, — …И ты, конечно же в курсе… — Санта Муэрто запустила бледную ладошку в волосы, поправляя иссиня черные локоны, — Никто из «иных» не сможет вернутся в свою обитель — влюбившись в смертного…
Прозвучало так, словно Смерть процитировала какое-то древнее правило или наказание. Зед уже отвернулся и не спускал глаз с маленькой женщины — сидящей у тела Странника.
— Ты проживешь отпущенный этой оболочке срок, ты понимаешь? А после…
Пес направился прочь, не обращая внимания на слова ее.
— Скор! Подожди! — она подалась следом, — Я действительно сделала что могла!
Зед застыл, а затем резко развернулся на месте, утробно зарычав и оскалив немаленькие зубы — совершенно не похожие на собачьи.
— И как я по-твоему должна была поступить?! Ты видел в каком Он был состоянии?! Да Он бы никогда меня слушать не стал!
Зед степенно выдохнул и выпрямился.