Борис Безбородов приехал во вторник. Был он не один, с ним явился средних лет мужчина с тяжёлым хмурым лицом, густыми бровями и проседью в шевелюре — Станислав Куликовский, глава ГСБ собственной персоной. Безбородов тоже оказался немолод, был он строен и высок, носил усы и узкие бакенбарды.

Мы расположили в смежной с кухней столовой на первом этаже особняка, один из охранников вскипятил нам чай и подал чайник и чашки. За окнами, завешанными тюлем, шёл снег, а в доме было тихо и тепло.

Куликовский объяснил, что дом этот принадлежит его родственнику, проживавшему сейчас в другом городе, и не используется, а потому я могу скрываться тут, сколько потребуется. Извинился, что мне доставили неудобства, но напомнил, что это — ради моей безопасности. Затем расспросил об инциденте в серой зоне и пропаже канцлера.

Безбородов и Куликовский очень внимательно слушали меня, а когда я закончил, Безбородов произнёс:

— Да уж, господа, удивительно, как порой бывает. И ведь все знают, сколь опасна серая зона, но нелепые мифы о том, что она, якобы, даёт великую силу, до сих пор культивируются среди аристократии, вынуждая авантюристов отправляться на верную гибель. Как мы видим, Сергея Вельяминова не обошла сия печальная участь.

— Значит, серая зона не даёт никакой силы? — уточнил я.

— Скажем там… данный эффект не доказан. Однако это не мешает людям лезть туда.

— Может, прекратить окружать происходящее в серых зонах такой тайной? Глядишь, и люди не будут гибнуть.

— Увы, но этого зависит не от нас. Мне очень жаль, Артём, что не успел предупредить вас о приезде Голицына в Слуцк, — перевёл Безбородов разговор на другую тему. — Наше промедление чуть не закончилось катастрофой. Однако, похоже, противник недооценил ваши силы.

— Я и сам, признаться, недооценил.

— И всё же ситуация складывается не самым лучшим образом, — вклинился в беседу Куликовский. — От вашей руки погибло должностное лицо и представитель влиятельного рода. Многие уверены, что и канцлера убили вы.

— Но доказательств нет, — возразил я.

— Это не имеет значения, — отрезал глав ГСБ. — Общественности не нужны доказательства. А слухи уже разошлись.

— Я думал, общественность считает, что канцлер болен.

— Простонародье так и думает. Пресса раскрутит версию, что после посещения серой зоны Сергей Вельяминов тяжело заболел и скончался. Но князья уверены, что именно вы стоите за убийством канцлера. Смерть Петра Голицына лишь подольёт масла в огонь. Голицыны развернут серьёзную кампанию, дабы не позволить вам занять освободившийся пост.

— Если не ошибаюсь, Вельяминов тоже перебил кучу народу перед тем, как стал канцлером. Это ему не помешало, — заметил я.

— И вам не помешает, — заверил Безбородов. — Многие князья одобряют ваш поступок. Не стоит разубеждать их в том, что Сергей Вельяминов пал именно от вашей руки.

— Вот как? — хмыкнул я.

— Разумеется. Ведь это лишний раз доказывает, сколь велика ваша сила. В глазах некоторых аристократов вы стали героем. Наверное, вы, Артём, плохо представляете, сколько князей точат зуб на Голицыных с их ставленником. Полоцкий и владимиро-суздальский великие князья однозначно поддержат вас. Очень надеюсь, что Ростислав Борецкий и великий князь псковский — тоже. С остальными ещё будет разговор. Однако есть и те, кто жаждет мести. И в первую очередь это — Голицыны.

— Насилие порождает насилие, — печально вздохнул я. — Прежде я мстил за свою родню, теперь будут мстить мне.

— Благодаря вашей силе, у наших противников будут с этим большие проблемы, — улыбнулся Безбородов.

— На силу всегда найдётся сила, — ответил я фразой, слышанной от Голицына.

— Если князья большинством голосов изберут вас в канцлеры, никто не решится посягнуть на вашу жизнь, — объяснил Куликовский. — А Голицыны очень скоро потеряют своё влияние. Мы работаем над этим. Но пока существуют опасения, что Голицыны и Вельяминовы попытаются надавить на вашу родню или даже напасть на ваш дом. Поэтому необходимо быть начеку, особенно сейчас, когда любое неосторожное движение может сорвать все планы.

— Надо предупредить моего брата, — сказал я. — Если будет нападение, Ростислав сможет выставить достаточно дружины, чтобы помочь нам защититься.

— Я предупрежу Николая, — обещал Куликовский. — А Ростислав… Видите ли, не думаю, что стоит безоговорочно доверять ему. Он может решить, что вы — источник больших неприятностей для княжества. Между Москвой и Новгородом отношения напряжённые и невозможно со сто процентной уверенностью спрогнозировать его действия.

— Ростислав хочет, чтобы члены его семьи получили место в правительстве, и он не откажется от этой идеи, — возразил я. — Один раз он уже чуть не развязал войну с Москвой, и повод был куда менее существенным.

— Вот этого-то и нельзя допустить, — сказал Безбородов. — Если отношения между Борецкими и Голицыными накалятся до такой степени, что великий князь новгородский решит отделиться от СРК, это станет крайне неприятным прецедентом, который повлечёт негативные последствия. Князья на западе могут последовать его примеру, СРК ослабнет, а УСФ тут же объявит нам войну и оттяпает Приуралье. Если реализуется подобный сценарий, через десять лет на Руси будет такой же бардак, как и в Западной Европе: раздробленность, войны, нищета.