– Сейра Сиана? – в растерянности моргнул лекарь. – Простите, это мне нужно смотреть куда иду.

Голос у него сделался извиняющийся. Неужели и правда сожалеет о допущенной грубости? Не уверена. Не внушал он доверия. А я ведь даже имени его не знаю.

– Вы прощены, – отозвалась вежливо. Не стоило добавлять врагов к уже имеющимся. Тем более из-за всяких пустяков.

– Чего встал, как вкопанный? Топай отсюда! Ничего я тебе не скажу! – с негодованием проворчала ему в спину высокая, худая женщина, заслонившая дверной проем.

Первое, что бросилось в глаза – пышная с проседью копна волос, ершиком торчащая в стороны. Ее строгие светло-карие глаза раздраженно блестели. На лбу, между бровями залегли глубокие морщинки, придавая худощавому лицу суровый вид.

– Буду с нетерпением ждать нашей встречи! – горячо заверили меня, и лекарь заторопился вперед по коридору.

Не поняла? Он пожелал мне попасть в больничку? Иначе, зачем бы нам встречаться.

– Тебе чего нужно? – не сбавила недовольный тон женщина. – Топай отсюда! Совсем, что ли, разучились понимать загорский язык?

Проклятье! Я и правда понимаю чужой язык, будто родной! И почему раньше над этим не задумалась. Выходит, магия этого мира сразу изменила меня под него.

– Добрый вечер, я тут ищу свою горничную – Риду, – произнесла как можно дружелюбнее. Понадобится помощь – и с волкодлаками общий язык найдешь.

– Я Рида! Тебе чего надо?

– Я ваша гм… – интуиция подсказывала – про госпожу не стоило говорить. – …подопечная.

– Сейра Сиана? – я кивнула. Лицо женщины разгладилось, а взгляд стал самую малость добрее. – Это о тебе меня второй день расспрашивают сейры? Совсем работать не дают, каркуды!

Услышав незнакомое слово, не стала переспрашивать, какую зверюгу она имела ввиду. Настоящая Сиана должна знать.

– Замучили? – посочувствовала я ей. – Что же они хотели?

Не смогла я остаться равнодушной.

– Про магию твою спрашивали, где поселили хотели знать. Коли я прислуживаю тебе, разве все должна знать? – ворчала женщина.

– Зачем вам оно? Вы не какая-нибудь прислуга, а помощница и наставница. Ваша обязанность хранить тайны подопечной, – польстила я. Мне заранее отвели последнее место, спор со склочной девицей был ни при чем. Наказывали за отравление. Не мешало хотя бы расположить к себе горничную.

– Правильно, я помощница! И наставница! – нашла я лазейку к сердцу женщины. – За мной! – скомандовала она.

Под жалобы на вредных участниц отбора мы прошли в холл, потом поднялись на второй этаж, где в конце коридора отыскалась пустая комната. По отпечатку моей руки вошли в хоромы. Я знала, что нахожусь в замке, но не думала, что мне отведут королевские покои. По крайней мере, мне так показалось, после двухкомнатной квартирки, где я с семьей ютилась.

Светлое, просторное помещение. В настенных подсвечниках горели магические свечи. Голубые языки пламени мягко освещали спальню. Через открытые широкие арочные окна задувал прохладный ветерок, приносящий вечернюю свежесть. В центре стояла широкая кровать, застеленная кремовым покрывалом, напротив нее трельяж с овальным зеркалом. В дальнем углу комнаты расположился огромный, почти на половину стены платяной шкаф, у окна устроился уютный диван с чайным столиком.

Я недоверчиво хлопала глазами, переводя взгляд с кровати со взбитыми подушками на открытую дверь в купальню. В широкую щель отчетливо проступали очертания бассейна.

– Не самые лучшие покои, – извиняющимся тоном произнесла Рида, расстилая постель.

– Шутите? Комната чудесна! – не стала я лукавить. Горничная, нет, помощница, ошалело посмотрела на меня. Я, кажется, сболтнула лишнее. Для поддержания образа, трещащего по швам, пояснила: – Не люблю излишнюю роскошь.

– И правильно, – похвалила Рида, скрывшись в купальне и оттуда, вместе со звуками булькающей воды, снова раздался ее голос: – Чем меньше хлама и безделушек, тем меньше хлопот по поддержанию порядка. Ванна через несколько минут будет готова. Я пойду за ужином, – объявила она, вернувшись в спальню. – Добавь сама себе масло, взбей пену. Свежие полотенца найдешь в шкафу, – и закрыла дверь.

В шкафу царил идеальный порядок. Полотенца лежали аккуратными стопками, на нижней полке нашлось нижнее кружевное белье, тонкие, ажурные чулки, а в соседнем отделении висели пышные платья и несколько накидок с капюшонами.

Взяв полотенце со сменным бельем, я решила искупаться перед ужином и по пути в купальню заметила на столе плотный лист пергамента с золотым теснением по краю.

Это оказалось расписание. С утра завтрак, про общий сбор не указывалось, значит, спускаться в столовую не было необходимости. После завтрака шли уроки музыки, хороших манер, и завершал список личные уроки танцев и рукоделия. Меня под бдительным присмотром будут учить вышивать крестиком? Ужас! Особенно заинтересовала надпись в самом низу: «Сиятельные сейры вечером следующего дня приглашаются на бал!». А напротив «Первый этап состязаний» – стояла галочка. И ни слова о том, когда он состоится.

Неужели бал станет первым этапом отбора?

Спросить не у кого было, и я отправилась в купальню, собираясь позже расспросить Риду. Окунувшись в теплую, душистую воду, я напрочь забыла о предстоящих состязаниях, балах и уроках этикета. Кому они нужны, когда журчащая вода ласкает, успокаивает и навевает умиротворение?

Не застав в спальне Риду, я поужинала и, оставив поднос на столе, почти сразу уснула.

– Вставай, лежебока! – и какой-то изверг стянул с меня покрывало.

С извергом я не ошиблась. Рида яростно растолкала меня. Как только я села в постели, едва разлепив глаза, она всучила мне поднос с завтраком.