Юноша ещё раз рассказал о своём желании отцу и попросил его помощи в поступлении на работу в обсерваторию. В ответ Пётр Львович, снова загадочно улыбаясь, обещал подумать.

Однажды ватага ребят поздно вечером соорудила костер из тротиловых шашек посреди улицы. Обложили его пистонами, чтобы горение сопровождалось приятными и не слишком сильными выстрелами. Зажгли и убежали. Когда взорвался один из пистонов, за ним со страшным грохотом взорвалось всё остальное, сопровождаемое звоном стёкол из окон всех соседних домов. Фонари на улице погасли. Вся улица погрузилась во мрак.

– Что это? – вскрикнула от неожиданности Марта Семёновна.

Семья готовилась ко сну.

– Что, что… Похоже, снаряд взорвался. Где Валентин?

– Дома. Читает. Принёс целую сумку с Привоза. Опять химия, опять книги.

– Оно и хорошо. Его там нет. Молодые кучкуются в банды. Засосёт, не вытащишь…

– Вовремя ты его оттуда астрономией отвлёк. У него теперь другие дела. Другие цели.

– Читает, говоришь?

Пётр Львович пошёл к Валентину, посмотрел: действительно мальчик сидел у себя в комнате и читал.

Как-то, возвращаясь из школы по Садовой, он встретил отца. По дороге домой, они шли мимо бывшего особняка князя Е.Г.Гагарина, о котором уже несколько раз говорили.

– Видишь этот купол? – как будто и не было никаких вопросов.

– Да. Я уже спрашивал у тебя, и ты обещал подумать.

– Припоминаю, – загадочно улыбнулся отец. – Это обсерватория… Там астрономы изучают звёзды и созвёздия. Есть телескопы, в которые можно увидеть планеты.

– Есть телескопы! – значит, он был прав, что хотел сюда попасть. Я много узнал об астрономии по книгам Фламмариона, Клейна и других о Луне, планетах, звёздах, о полётах в космос. Вот если бы поработать в обсерватории, поближе рассмотреть небо в телескоп, проводить наблюдения. Только как туда попасть?

– Это хорошо сынок, что надумал поработать в обсерватории. Я узнаю… – и снова загадочно улыбнулся.

После этого разговора, Пётр Львович ещё раз зашёл к своему знакомому, руководителю этой обсерватории В.А.Мальцеву и сказал ему, что сын готов и скоро придёт к нему на «постоянное место жительства».

– Пётр, ты уверен, что Валентин решил серьёзно заняться именно астрономией?

– Ты бы видел, как он «проглотил» книги Жюля Верна. Я сам не ожидал.

– Ну, это известный способ отвлечь ребёнка от сомнительных компаний, – улыбнулся Мальцев. – Только этого мало.

– Нет, это ещё не всё. Он читает книги по астрономии, половину Привоза скупил. Хочет книги писать об истории звёздоплавания.

– И сколько он уже этим увлекается?

– Помнишь, я приходил?

– Так это с тех пор?

– Да, уже полгода.

– Тогда пусть приходит. Я вижу, что это серьёзно.

После этого разговора, в октябре 1922 г., Валентин, набравшись решительности, надев высокую отцовскую папаху, «чтобы казаться выше ростом», в шинели и сапогах энергичным шагом отправился в обсерваторию. Поднявшись на второй этаж в кабинет, он обратился к ближайшему работнику обсерватории, которым оказался её заведующий – В.А.Мальцев.

– Здравствуйте. Я бы хотел работать у Вас астрономом-наблюдателем…

– Здравствуйте. Так сразу и астрономом-наблюдателем?

– Да.

– Подумаем. Расскажи, для начала, кто ты такой. Сколько тебе лет.

– Четырнадцать. Я – Валентин Глушко. Уже полгода я собираю и читаю всё, что связано с полётами в космос. Я изучил астрономию небесных тел по книгам Фламмариона и Клейна, других классиков. Составил библиографию, собираю и систематизирую фантастическую, научно-фантастическую и художественную литературу, в которой затрагиваются идеи космических полётов человека. Мечтаю о полётах к звёздам. Я понимаю, это ещё не скоро, но мне хочется поближе рассмотреть Луну, Марс, Венеру… – живо отрапортовал Валентин и покраснел.

– Ну ладно. Я вижу, ты время зря не теряешь. А как ты себе представляешь работу у нас? Что ты будешь делать?

– Я знаком с устройством телескопа и методами наблюдений. Вы включите меня в свой график наблюдений, и я по этому графику буду делать всё, что положено астроному-наблюдателю.

– Ладно, идём, – Мальцев улыбнулся, – посмотрим, что у нас есть…

Разговаривая, они поднимались по винтовой чугунной лестнице, ведущей в башню под куполом.

– Чтобы тебе было ясно. У нас серьёзная организация «Русское общество любителей мироведения». Оно возникло в 1909 г. в Петербурге. Объединило энтузиастов физиков и астрономов. У нас есть инженеры, педагоги, студенты. Школьников пока не было. Есть крупные учёные: профессора Глазенап и Кайгородов. Возглавляет общество Николай Морозов – революционер и учёный-энциклопедист. Совет общества находится в северной столице, а с 1917 г. открылись провинциальные отделения, наше, одесское, одно из первых.

Валентина захватила таинственность, царившая в обсерватории: чёрное безмолвие, завешенный в углу фонарь, бросающий слабый свет на пол, мерное тиканье часового механизма в телескопе, продольное отверстие в полусфере потолка, откуда зияет бездна, усеянная звёздной пылью. Почти невидимый Мальцев бесшумно двигался около прибора.

– Рефрактор фирмы Барду с диаметром объектива 162 мм и всё оборудование обсерватории, – продолжал он свой рассказ, – князь Гагарин купил в Париже на Всемирной выставке 1900 г. После революции всё это стало народным достоянием.