Ощущения? Ну, как вам описать… Как будто кровь внутри от макушки через грудь и далее по животу и ногам медленно стекает в домашние тапочки. Когда все стекло, я почувствовал себя барабаном и, повернувшись к подруге, сказал: собирай вещи и уходи, со мной все. Она начала кудахтать, что слава – это не главное, главное – это… Я как заору: какая, на хрен, слава?! Я хочу уверенности в завтрашнем дне! Какая, к чертям собачьим, слава?! Мне скоро сорок, а у меня до сих пор детей нет! Я уже пережил всех любимых киногероев! Куда мне эту славу засунуть? В свою седую жопу?! Мне конец, понимаешь ты это или нет? Я никто! Я не хочу ничего начинать сначала! У меня сил нет! Уходи!.. Почти по Чехову, короче.

Она и ушла. А отношения у нас были, в принципе, неплохие до того, как. Но не чуткие. Поэтому я ее и выгнал. Она не понимала меня, когда я приходил домой после разговора с бабкой-редактором, и ворчала за то, что я не выключил свет в туалете. Меня мутило от кофе, и я просил что-нибудь поесть, а она говорила, что готовила вчера и не собирается каждый день стоять у плиты. В постели тоже, естественно, начались проблемы. Нет, девка, врать не буду, с фантазией, но после вечерней ругани как-то не до изысков. Я ловил момент, когда она уходила из дома, и онанировал на каком-нибудь порносайте. Мне так было приятней – представляете, до чего дошло? Потом мы почти перестали разговаривать. Не знаю, почему она не ушла сама.

А когда она ушла, у меня чуть крышу не сорвало от одиночества. Всю жизнь пыжил из себя волка Гессе, а оказывается, не люблю одиночество. Я его боюсь. Я не могу уснуть до пяти утра, и если выключен свет, то явственно ощущаю чье-то присутствие за углом шкафа. А еще кто-то ходит на кухне и чего-то выжидает (может, когда я усну?). И ужасно хочется с кем-то поговорить. И хочется прижаться к попке Тани (так ее зовут) – мы называли эту позу лодочкой. Я не выдержал и рванул по ночным туснякам, но… Понимаете, какая штука – за шесть лет совместной жизни с Таней я напрочь забыл, как нужно знакомиться. Поэтому приходилось напиваться, чтобы раскрепоститься, а утром в своей постели я обнаруживал почти такое же тело, как у Тани. Их и звали всех – Таня. Я ни разу не перепутал имена. Клянусь, они все были Тани. Только однажды попалась Лена – высокая брюнетка с киношными сиськами, и у меня ничего не получилось. Не уверен, что получалось со всеми Танями. Они и пахли по-другому, и двигались не так, и даже стонали противно, как будто подражали настоящей Тане.

Я ей позвонил, спросил, как жизнь. Она ответила: хорошо. Я сказал: я рад за тебя. Она: я тоже за себя рада. Я ее понимал. Она никак не могла взять в толк, почему еще полгода назад мы каждый месяц отмечали ее день рождения в ресторане – как у ребенка на первом году жизни, а сегодня набираем в чайник воду из-под крана. Казалось бы, вечный фавор, и вдруг явственный запах дна. Но должна же она была догадаться, что если бывший нарцисс решился позвонить первым, значит, все очень серьезно – и в моих передрягах, и в моем отношении к ней. Я повесил трубку и подумал: ну что, друг ситцевый, надо как-то со всей этой бодягой заканчивать. Покури, выпей и решайся. Ну, или сходи еще раз в ночник, но если опять не получится, смысла во всем этом больше нет. Честно признаюсь, струсил и только решил обмануть себя еще одной ночной гулянкой – звонок из консульства: вас включили в программу Госдепартамента США, просьба подтвердить свое участие в поездке…

И что прикажете обо всем этом думать? Вот улетел бы я вчера в Россию, а откуда и для чего в таком случае все это вылезло? И разве случайной была последняя ночь со Слупи? Не я ведь к ней подошел, я уже на тетку из Томска с кесаревым сечением был согласен, и вдруг Слупи. И все побоку: белый – не белый, эмансипация, приличия. Она даже водку, как нарочно, пьет! Я не верил в судьбу. До вчерашней ночи. Если бы что-то было предначертано, то меня следовало либо добить пару лет назад, либо сделать Леонидом Парфеновым. А меня зацепило крючком от мусоровозки и протащило по таким колдоебинам, что в зеркале перестал нуждаться. И вдруг этот непонятный случай. Ну, разве это не шанс, разве не знак? Я просто обязан в этом разобраться. Мне ведь все равно терять нечего. Теперь убедил?

***

У меня нет иллюзий. Я их выпил, выкурил и вытрахал (извините). Я сижу за столиком на улице перед витриной супермаркета (это недалеко от отеля, как выйдешь – налево и еще раз налево по диагонали пройти пару кварталов). Я только что съел три порции суши и теперь пью кофе. После ужина с американцами даже штампованные суши кажутся мне королевской едой. Чем хорош этот супермаркет, так только тем, что здесь всегда можно приобрести дешевую жрачку в пластиковых контейнерах, горячий кофе, и при этом не требуется высчитывать чаевые для кассира. Они тут помешаны на чаевых. Шагу ступить нельзя, чтобы не дать чаевых. Лучше бы цены подняли, чем каждый раз считать, сколько я должен им всем добавить.

Надеюсь, я вас не сильно напугал своими откровениями, и вы все еще со мной. Больше так не буду. Обещаю. И еще раз повторю – у меня нет иллюзий. Напротив меня странный белый мужик в шортах и простенькой рубашке держит плакат с газетой и повторяет «сенькью» всем проходящим мимо. Кто-то сует ему мелочь, большинство старается не замечать. Наверно, какой-нибудь сумасшедший из мелкой ассоциации ветеранов никому не известного локального конфликта. Похоже на то. На развороте газеты огромная статья, а в середине фотография вооруженных людей.

Это мое самостоятельное будущее в Америке. И вон тот черный за соседним столиком будет также смотреть сквозь меня, как не замечает сейчас этого чудика. У меня нет иллюзий – повторяю в третий раз. Наши переводчики прожили здесь по 15 лет, и чего они добились? Все 15 лет служат прокладкой между бывшими соотечественниками и нынешними работодателями. Но при этом делают вид, что забывают отдельные русские слова, и демонстративно обнажают десны, расшаркиваясь с америкосами. Карен три года отпахал на мойках, автозаправках и официантом в мелких забегаловках. Чуть-чуть приподнялся после женитьбы на американке, с которой нажил сына. У жены отец-миллионер, а они имеют разные банковские счета и записывают, кто и сколько тратит в месяц. Вот это – любовь по-американски.