Да, я рассержена, что он так себя ведет, но тут же понимаю, что у него не было другого выбора. Если бы мне папа сказал соблазнить какого-нибудь парня и заставить, например, Алку отказаться от желания владеть Либертау, я бы не задумываясь согласилась и врала бы не менее виртуозно, чем Мэлс. Поэтому не серджусь на него. Он хотел, хочет, кто его знает, сохранить свое положение, жизнь, а здесь ему по голове бамц - женись! Для мужчин это вообще больная тема почему-то. ..

– Рунта, я принесла одежду, положу на кровать.

– Спасибо, тетушка.

Мэлс

Пока Одре Риччи громоподобно вдалбливает в голову Виноградинки факты, о которых даже я не знал, наверное на мое счастье, потому что обычно к такому я очень и очень равнодушен, разглядываю дом, сканируя взглядом каждый кусочек стен и пола.

Деревянное все – от потолка до пола. На полу лежат мягкие ковры не хуже тех, что в моей квартире, и даже, наверное, лучше, выглядят по домашнему. На стенах красивые картины, в гостиной, которую видно из кухни висят крест накрест катаны, а сбоку мечи. В общем весь дом воплощает в себе семейное тепло, уют. Сразу понятно, что здесь живет любящая друг друга семья. У моего отца дом холодный, как и он сам. Да и у меня квартира выполнена в серых металлических тонах с примесью холодного белого. Даже завидую такому дому, здесь чувствуешь себя спокойно, защищено, не смотря на то, что я нежеланный гость.

Наконец, когда знаками показываю тете Ру, что той лучше бы забрать племянницу, или кто она там ей в другую комнату и дать отдохнуть после тяжелого дня, в мы с тестем остаемся один на один. Не знаю, как вообще Виноградинка держится на ногах, а не бьется в истерике после нападения на нее, танцев со мной, бракосочетания, бегства от собак папы, а теперь вот этого. Я бы, будучи девушкой, уже плакал, кричал, топал ногой и чем еще там занимаются женщины во время нервного срыва.

Эби выводит Ру с кухни и я провожаю ее взглядом. Как же жаль, что не могу пойти с ней сейчас, потому что я, типа воспитанный, но обидно, что не сниму свадебного платья, не пройдусь мочалкой смоченной в геле для душа по коже, нежно обводя каждую линию идеального тела жены. Приходится мысленно напомнить, что это сейчас не главное. Ага, самому смешно, особенно с учетом, что раньше в моей жизни чего-то более главного не было.

– Ну? – Одре оборачивается ко мне, в ожидании хмурит брови, а глазами убивает медленно и мучительно. Что же, придется побороться словесно с тестем, выхода то нет.

– Что именно Вы хотите услышать? – спокойно спрашиваю.

– Как ты соблазнил мою дочь?!

– Никто ее не соблазнял, Риччи, она сама согласилась стать моей женой, – правда не говорю, это же высшая степень тупости - раскрывать такое папе единственной дочери, – А потом поверила в то что я за Либертау. Теперь, как ее муж...

– Брак будет расторгнут!

– Вы не можете его расторгнуть, почитайте собственные законы.

– Я знаю законы, урод! Не надо мне этим тыкать. Напишу новый, потому что ты не зять, ты угроза всему, что у меня есть.

– Послушайте, Одре, я уже сто раз мог забрать Рунту и дать Создателю возможность шантажировать Вас ее жизнью. И думаю Вы бы без препирательств подписали документы о присоединении к Алке, не так ли?

– Да, – неохотно соглашается.

– Но сложилось так, что я не хочу, чтобы Либертау становился частью Алки, хотя моей задачей было сделать с точностью наоборот. Теперь я за вас, я муж Рунты Риччи, будущий правитель Либертау, и еще я очень хочу утереть нос папаше.

– Для чего тебе это?

– Надоело жить в его тени. Надоело быть связанным с ним.

– Что-то мне мало верится в честность твоих намерений...

– Рунта поверила. Я не дам ее обидеть. Теперь она моя жена и я несу за нее ответственность

– Что, серьезно? – язвительно, – Сынок Создателя – человека, который не имеет никаких моральных или этических понятий, говорит, что моя дочь – его ответственность?

– Поверьте, так и есть.

– Брак будет расторгнут, – как попугай повторяет Одре.

– Брак не будет расторгнут. Все что будет расторгнуто - это Алка. Вы бы, как Главнокомандующий для начала выслушали бы мое предложение по ситуации, а не рубили с плеча!

– Послушай, мне плевать на твой план мести Творцу. Я не дам испоганить жизнь Рунты и угробить мою страну, тебе ясно?

– Если Вы не прекращаете всего этого балагана с недоверием и неподобающим тоном, господин Риччи, то я буду вынужден забрать Рунту прямо сейчас и уехать из страны. К слову, папа как раз послал за нами собак, которые очень хотят привезти нас в Алетандру. Как вы думаете, после этого Рунта будет там в безопасности?

– Ты же говоришь – она твоя ответственность.

– Правда. Я и не забираю этих слов, но подумайте сами, что могу я против Творца? Его боятся, каждый кто скажет слово поперек, я имею в виду элиту, почему-то оказывается размазанным по асфальту под колесами грузовика.