— В тебе говорит страх. Только страх.

— Не буду отрицать. Пока он на нашей стороне. Но я его боюсь. Его страсть к войне неправильна. Он прямо ей одержим…

— Он одержим укреплением державы. Ты знаешь, сколько денег получил мой муж его стараниями?

— Может и так, — согласился Даниил. — Но я ему не доверяю и боюсь. Просто боюсь. И тебе советую.

— Как интересно ты сейчас говоришь. Ой как интересно. — вдруг холодно усмехнувшись, произнесла Царица металлическим голосом. — А сразу после того боя при Селезневке — ты высказывался о нем совсем иначе. Али забыл?

— Я был дурак. И под его чарами. Ныне же одумался.

— Под чарами, значит… — кивнула Анастасия.

— Что ты так на меня смотришь?

— Я думала, что ты верен семье… — холодно процедила Царица, с презрением смотря на брата.

— Ты чего?! — удивился Даниил, вставая.

— Кто?

— Что?

— Кто? — с куда большим нажимом повторила вопрос она. — Не ломайся, милок. Сам понимаешь — я узнаю.

— Я… ты все не так поняла.

— Да ты что? Серьезно? Что я не так поняла? Или, может быть, ты мне все расскажешь, как есть? Без вранья. Сколько тебе дали и чего — не важно. Взял и взял. Но ты ведь решился предать меня. На самом деле предать. Вон как поешь. И Государя своего предать. Разве нет?

Даниил постоял с минуту. Поиграл с сестрой в «гляделки». И понурив голову сел на место.

— Ну?

— Подробностей я не ведаю. Но мне действительно заплатили, чтобы я, при случае, выставлял Андрея в не лучшем свете.

— Много?

— Коня подарили. Аргамака потрясающего. Саблю особой выделки в самоцветах и иное.

— И ты за такую малость, продал родную сестру?

— Почему продал?

— Андрей для мужа очень важен. Сам видишь — бояре бузят. А он грозит стать реальной силой, что любому из них в противовес станет. Или ты думаешь, что супруг мой просто так его поддерживает?

— Не забыл, значит, старые обиды.

— Только ты языком то не мели, — резко подобралась Анастасия, раздраженная тем, что лишнего сболтнула.

— Оно понятно.

— Понятно ему… Вон — за тридцать серебряников родную сестру продал, понятливый ты мой.

— Ты не горячись! Кто продал то?! Кто?!

— Кто? Да ты и продал! Если бы я не догадалась, то и поверила бы тебе.

— Так может и правда в тех словах есть зерно истины? Не просто так ведь болтают.

— А кто болтает? Кто?

— Ну…

— Татары? Кто тебе коня то подарил? Чай не бояре. Эти жлобы на такие подарки не пойдут.

— Честно говоря — не ведаю. Дарили то бояре, но сама понимаешь, не свое.

— Что говорили хоть?

— Да ничего. Просто уважить хотели. А потом страхами своими поделились. И намекнули, чтобы я тебя предупредил.

— Ясно… продажная твоя душонка.

— Хватит уже!

— А что хватит? Нет бы пришел, сразу сказал, что скоты купить пытались. Так что подарки взял и провел их. А ты?

— Так в том и дело, что я сам задумался. Понимаешь? Андрей… он… опасный и очень необычный. Я не понимаю его. Он иной.

— Еще бы он не был иным. С того света человек вернулся.

— Тогда почему с язычеством поганым заигрывает? Когда я говорил, что боюсь его, то не врал. Он… он словно видит многое с высоты веков. Не понимаю. Просто не понимаю.

— Мы вообще многое не понимаем в этой жизни, — пожала плечами Анастасия.

— Да, но как он себя поведет, если станет слишком силен?

— А ты думаешь, что мой супруг такой дурак, чтобы дать ему стать слишком сильным? — усмехнулась Царица. — Но он ему нужен. Пойми. И мне очень важно, чтобы ты помог нам понять — кто пытается его свалить и зачем. Ибо не против него та подлость, а против нас.

— Я постараюсь.

— Не постарайся, а сделай. От этого зависит все. И твое будущее тоже.

— Ты мне угрожаешь?

— Да. Потому что моя судьба висит на волоске. Сам знаешь — Рюриковичи нас не любят и считают выскочками. А твоя судьба связана с моей. Если меня в гроб сведут, то и тебе хорошей жизни не видать.

— И причем тут Андрей?

— При том, что это единственный потенциально могущественный наш союзник. Мы держали сие в тайне. Давали ему окрепнуть. Но чей-то язык разболтал, будто бы он учил меня как с ядами бороться. Не твой ли?

— Нет, что ты, — излишне поспешно возразил брат.

— И теперь многие знают, что он — мой человек. Или, по крайней мере, в союзе. Так что — рот на замке про то, о чем мы говорили. И носом землю рой, но про все узнай. Понял ли?

— Понял, — тихо ответил Даниил.