Почему я оставил всех в поместье? Гуманизм? Да на хер, гуманизмом мальчики в детстве занимаются! Не хотел, чтобы информация уходила на сторону, об изменениях в статусе и жильцах поместья, ну и некоторые служили уже больше десятка лет тут. Батя, конечно, удивил, столько времени скрывать от детей поместье и бабу. Но это я не в курсе, а кто-то из старших вполне мог быть в курсе. Посмотрел на сестру, пока ничего в душе не шевельнулась. Назвали её Ольча, довольно крикливое создание. Морда, кстати, мамина, скорее всего, подбородок, точно её. Тонкий, изящный, у нас другой, мощный. Дал команду собирать необходимые вещи для Аньен и дочки. Предупредил, чтобы брали все ценное, но весь дом собирать не надо. Обстановку тут оставлю. Отправил Малика в гостиницу, предупредить мага, и чтобы нашел повозку утром. Магу передал поручение искать плот на завтра на обед. Чувствую, загостился я тут. Сегодня решили заночевать в поместье. Ночью в кровать пришла Аньен, налаживать отношения как она пояснила. Долго и качественно орала, во время наладки! Я даже решил, ей наутро разрешить носить мамины украшения, временно, конечно. Сказала, что у меня больше, чем у бати! Врет, наверное. Чем-то же батюшка подкупил крутую магичку, мою маму. Вариантом, что подкупил глубоким духовным миром, или большим богатством не рассматриваю! Уснул я один, не доверяю я пока Аньен. Ночью придумал пять разных способов, как отжать это поместье самому у себя. Не могу перестроить мышление пока. Отнять и не делить! Ну, лежит душа к этому.

Глава 9

Хотел уехать рано, а не получилось. Не было повозки, поэтому, «маман» и успела собраться. Еды в поместье было достаточно, но я оставил треть золотого на непредвиденные расходы. Наказал баб не водить и стеречь имение. Долго думал, кого оставить старшим, потом оставил Онга, воина, который потерял кисть. Хоть какое-то ему будет утешение. Кисть можно и отрастить, но это магия пятнадцатого уровня как минимум, и нужно кучу дорогих ингредиентов. Но шанс был у него. Потом приехал Малик с повозкой с широкими колесами, запряженный парой лошадей. Давай грузить, а не входит всё! Я выкидывать лишнее, на мой взгляд, Аньен в слезы! Ох, и орал я со злости, громче, чем она ночью.

— Короче! Короче! Грузим, сколько можем, сколько влезет и едем. Остальное тут оставим.

И прибавил пару матерных по-русски. Люди уже привыкли к моим словам для связки, а самый прошаренный Малик уже и использовал пару слов. Писдессс! Уморительно звучало, но энергетически сильно!

Напуганная моими криками, Аньен шустро командовала перегрузом вещей. Малышку с мамой посадили в начале возка, где трясло меньше, и мы выдвинулись. Ехать пришлось три часа, и часиков в десять я уже был на рынке рабов. Забрал всех пятерых купленных рабов, и выдвинулся на повозке к гостинице. Старый плут маг был тут как тут и ждал меня.

— Нашел плот, который к нам идет за рыбой, с удовольствием возьмут нас. Плата — четыре серебра.

— Торговался хоть? Им всё равно туда плыть, а тут ещё за холостой ход заплатят! — спросил для проформы я.

— Обижаешь! Семь просили, скоты! — ухмыльнулся Бурхес.

— Ты сам готов? Собирайся и с моей «маман» и сестрой езжай на пристань грузитесь, и ждите нас. Забери только мои покупки.

— Госпожа Лея жииииваааа? — начал заикаться Бурхес.

— Ты Малика не видел, что ли? А откуда про плот узнал.

— Записку написал он мне.

— Нет, я не про маму. Это папа подженился под старость лет, неофициально, ну и дочку родили, — ответил я.

— Ясно, понять его как мужчину можно, тот ещё жеребец был. Пол деревни перепортил, говорят.

— Ладно, иди знакомиться, я прошвырнусь по магазинам, деньги ляжку жгут!

— Как ты сказал? Ха-ха-ха, — посмеялся маг и ушел к повозке.

— Малик ты на плоту, защищай в первую очередь малышку.

— Понял, исполню. — кивнул смуглый живчик.

Иду и думаю. Пол деревни! Там, поди, бастардов штук двадцать! Как бы сестру не отодрать! Да пес с ним! Надо прикупить продуктов, карту хотел взять, свод законов империи, одежды под бордель, туда же постельное, может чего из посуды. В общем, планы были как у Гитлера.

И надо сказать в отличии от бесноватого они удались.

Самая дорогая покупка — подробная карта империи. Отдал золотой и семь серебра. Подозреваю, серебро можно было выторговывать, но некогда. Правду говорят, время — деньги! Одежда, и бельё тоже дорогие. Взял и себе пару комплектов, плюс подушку под себя. Мои родные уж очень аскеты были в плане комфорта. А я помыкался по тюрьмам и сейчас хочу комфорта и бабу! Тьфу, опять гормоны! В бордель надо зайти, заодно гляну, как там устроено. Сказано — сделано, нашел самый лучший, китайского вида домик, вроде пагоды, рядом с домом пруд. Внутри много цветов и растений, живых причем. Несколько столиков, пара девиц совсем не шлюшьего вида, официантки, наверное.

— Чего изволите, — спросила приятная дама средних лет, одета скромно.

— Женщину! Можно двух! — уверенно отвечаю, думаю, что на двух может времени не хватить.

— Эльза, Элиза ко мне! — командует она.

Подходят две женщины, не могу назвать их девушками, симпатичные, но с плотной фигурой.

— А можно всех посмотреть? — против воли вырвалось у меня.

Ригард сзади насмешливо хмыкает, но молчит. Он пришел меня охранять, а не за женщиной.

— Сейчас свободна ещё одна, но на неё запись, хотя минут сорок у вас есть. Эльча, будь добра! Мадам делает знак рукой.

— То, что доктор прописал! Восклицаю, глядя на стройные ножки, в короткой тунике, подходящие ко мне.

Выше тоже было на уровне, но с такими ножками выше можно и не смотреть!

— Эльчу на всё время, что у неё есть! Сколько с меня?

— Пять серебра! И это граф только для вас, со скидкой! — льстит мне бандерша.

— Я барон, но пофиг! — расплачиваюсь наперед я.

Дюжина ступенек, и мы в просторном коридоре, где всего четыре двери. Я шел сзади, конечно, и увидел, что попа тоже красивой формы. Заходим в ближайшую дверь, Ригард тут же выходит, осмотрев комнату. Кровать, со шкурами, застеленными бельём, надеюсь, блох тут нет. И вообще хорошо бы предохраняться, хотя в империи лечат всё! Эльча падает на кровать, туника соскальзывает со смуглой груди, потом на секунду оголилась вторая, чтобы тут же закрыться густой копной волос. Эльча глядя мне в глаза, широко распахивает ноги, делая этакое «здрасте»! Я не выдерживаю, и на ходу снимая броньку, вступаю в дело! Сорок минут пролетело как одна, но я высушен до упора. Слышу звонок колокольчика в комнате, хитрым способом, связанным с первым этажом. Он дает знать, время вышло. Эх, хорошо молодым быть! Собираясь уходить, слышу: