*Кэкки (яп. , ки крови) – изначальная, витальная Ки, её символизирует кровь. Энергия первой чакры

– Вот мы встряли, да? – откидываюсь на подушку. Жизнь – говно пора уже с этим смирится, счастливая или хотя бы спокойная старость это не для меня.

– Ты даже не представляешь, насколько, маленький крысеныш. И когда ты хотел признаться в том, что уже владеешь Ки и это именно ты чуть не прикончил меня в том кафе? – что-то не так, я ВИЖУ, как он злится, но при этом не чувствую агрессии, как это обычно бывает во время наших конфликтов.

– А ты, когда собирался признаться в том, что ты конченный дегенерат? – срываюсь я, прямо как тогда в кофейне Уешима. – Как ты там говорил «да что может пойти не так»? Да все, блядь, тупорылый, ты, малолетний кусок дебила!

– Следи за своим вонючим языком, хафу! Ты должен у брата в ногах валяться за то, что он убедил меня поставить тебя на ноги, а не бросил подыхать, как бездомного пса. – голос сестры Акихико холодеет, но мне насрать, меня несет.

– Ой, а ты вообще завались, курица озабоченная! – это я зря, кулак Миямото смачно впечатывается в скулу. Во рту распространяется металлический привкус. Видать щеку посекло зубами. Но боли не чувствую – странно.

– Полегчало? – к моему удивлению за первым ударом не следуют другие.

– Немного. – из меня словно вынимают стержень и я погружаюсь в несвойственную мне апатию. – Мы по уши в дерьме, да?

– Мы из него и не вылезали, просто погрузились немного глубже.

– На дно.

– На дно. – соглашается со мной на удивление спокойный Акихико, в то время как его сестра просто пышет злобой в мою сторону, словно огнедышащий дракон. – Осталось только определиться, выгребать будем вместе или поодиночке?

Дает он мне выбор, точнее иллюзию онного. Я не обманываюсь на его счет, стоит мне выбрать второй вариант и из этого особняка живым уже не выберусь. Меня больше интересует другой вопрос: а почему, собственно, я еще жив? Самым логичным поведением со стороны отпрысков Миямото должно было стать мое убийство. Именно я – та ниточка, что может привести ищеек Шинсенгуми к порогу Акихико. По уму, ему следовало давно прикончить меня и спрятать концы в воду. Но он этого не делает, значит я ему зачем-то нужен. Версию с привязанностью отметаю сразу. Потомок легендарной фамилии и безродный хафу друзья? – не, не верю, не в сказке живем. Остается лишь деловой интерес – думай Антон, думай, зачем ты мог понадобиться этому мальчишки из знатного рода, ответ должен лежать на поверхности…

– Что надумал? – возвращает меня в реальность Акихико.

– Вместе. – бросаюсь в омут с головой – хуже уже не будет, наверное…

– Тогда рассказывай. – хмурит брови потомок кэнсэя.

– Что?

– ВСЕ!

– Мне бы отлить для начала…

После того, как с меня снимают сковывающие движения тряпки, Акико приносит медицинскую утку и с гордо поднятой головой удаляется из комнаты, оставляя нас с Акихико наедине. За рассказ я принимаюсь не сразу, во мне порядком накопилось. Да и рассмотреть поближе раны не помешает. Акико не солгала, она и вправду подлатала меня на совесть: плечевая кость на месте, царапины обработаны, более глубокие раны зашиты. Во время телодвижений чувствую, как швы натягиваются, вызывая небольшой дискомфорт – могло быть и хуже. Ощущаю себя на удивление сносно и, что подозрительно, никаких болевых ощущений. Отлив и налюбовавшись работой профессионала, наконец приступаю к исповеди. При этом следую простой, но действенной стратегии, а именно юлю и недоговариваю.

Формально я рассказываю Акихико всю правду: впервые смог использовать Ки после того, как покинул пределы клиники, куда попал из-за нападения банды босодзоку. Про Ки ничего до этого не знал. В кофейне была самозащита и вообще Акихико сам дурак – первый начал. Почему раньше не рассказал – испугался.

Чтобы как-то перевести импровизированный допрос с моей личности на более безопасные темы пришлось даже поведать потомку кэнсэя о моей аномалии с чакрами и улучшении техники Дзики Аму. Эти сведения крайне заинтересовали Акихико и сместили вектор его внимания с истории моей жизни на более безопасные темы. Поэтому, мне все же удалось сохранить тайну собственной личности, а это уже немало в текущих условиях.

– Ты все слышала? – обращается куда-то в сторону выхода Миямото, когда завершает свой импровизированный допрос.

– Да. – пересекает порог помещения Акико с подносом наперевес. До моих ноздрей доносится умопомрачительный запах съестного, желудок урчит. За такой подгон я готов простить ей все. – Извиняйся. – немного подразнив, эта сучка выдергивает поднос со снедью прямо у меня из-под носа.

– Простите госпожа. – иду на попятную. Лучше быть сытым и довольным, чем гордым, но голодным.

– Хм, ничего не забыл, а как же поклон? – хлопает эта ведьма своими невинными глазками – будь ты проклята, манипуляторша хренова!

– Акико, прекращай, нам не до этого! – осаживает сестру младший Миямото. И после того, как та все-таки отдает мне поднос, задает вопрос уже ей. – Что думаешь?

– А тебе эта ситуация с чакрами ничего не напоминает? – морщит она свой симпатичный лобик.

– Ты про врожденные чакра-аномалии? – начинается что-то интересное, пора навострить ушки.

– Да нет же! – импульсивно взмахивает руками девушка, отчего ее грудь высоко подпрыгивает. К таким бы сиськам да мозгов поменьше и цены бы ей не было. – Помнишь, те документы из закрытого архива отца?