По наитию, резко скучиваю корпус, натягивая на себя противника и немного подседаю под него, обозначая свои намерения. Наивный вакасю думает, что я охочусь за броском через спину, но это уловка – попытка Иппон Сэойнагэ из дзюдо нужна для того, чтобы Сибата перенес вес тела на переднюю ногу, которая упирается в пол позади меня. Когда уловка срабатывает, молниеносно расцепляю захват на кисти противника и просовываю освободившуюся руку промеж собственных ног. Кэтч-реслинг рулит! – ликую я, когда ладонь прихватывает заднюю поверхность чужой голени. Резко дергаю конечность вакасю на себя и в этот момент предплечье противника, которое я по собственной инициативе отпустил секундой ранее, вонзается мне под горло. Через мгновение удушающий захват на шее плотно замыкается, перекрывая доступ к кислороду.

*Иппон Сэоинагэ (яп. ) – бросок через спину захватом руки на плечо.

Краем глаза замечаю, как Хоши, вооружившись еще одной бутылкой, разъяренной фурией кидается на Сибату. К несчастью для меня, по пути ее перехватывает очухавшийся телохранитель. Начинается нелепая возня. Мужчина с окровавленной головой пытается повалить на пол разбушевавшуюся девчонку, а та в свою очередь пробует повторно огреть телохранителя бутылкой по голове. Это надолго – подмечаю я. О подмоге можно забыть.

– Не знаю, чего представителю легендарной фамилии потребовалось от Союза Канто? – шипит этот педик мне на ухо, еще плотнее пережимая сонную артерию. – Но живыми, вы двое не уйдете. Сначала разберусь с тобой. А затем с тем ублюдком, который ранил Йори!

Запасы кислорода в крови стремительно истощаются, но я безропотно жду своего шанса. Как когда-то ждал и сам Юки, мужественно выдерживая тычки в глаз от подлого Гордо и колотушки в партере от громадного сержанта Питтмана. А все потому, что образ Убийцы гигантов настойчиво указывает мне путь к победе. Маленький самурай лучше всех знает, какого это быть коротышкой, сражающимся с исполинами. Поэтому, несмотря на подступающую асфиксию, мы выжидаем, ведь твердо знаем «терпение – это единственная опора слабости»!

Когда кислородное голодание затуманивает сознание, я ощущаю, как противник позади меня расслабляется. Вакасю уже мысленно празднует победу. Могу его понять, немногим избранным дается освоение настолько диаметрально противоположных боевых стилей. Одно дело, когда рукопашник достигает высот сразу в нескольких направлениях и совсем другое, когда выдающийся лучник добивается впечатляющих успехов в таком изощренном стиле, как дзюдо Кодокан. Но за своей гордыней молодой вакасю не замечает очевидного: пока противник дышит, бой не окончен, а значит расслабляться нельзя, ведь всем известно «нетерпение – гибель силы»!

«Сейчас!» – проносится в голове чужая мысль. Электромагнитная Ки стремительным потоком вливается в правую ладонь, удерживающую рукоять дзюттэ. По металлической дубинке, касающейся потной спины вакасю, проходит разряд. Сибата вздрагивает, удушающий захват размыкается и моя рука, все еще стискивающая чужую голень, дергает пойманную конечность на себя. Звук падения чужого тела, сопровождается глубоким вдохом с моей стороны. От резкого насыщения кислородом голова идет кругом, но я не даю себе и мгновения на передышку. В любой момент Сибата Дайсукэ может вернуть себе выгодную позицию. Поэтому вместо того, чтобы наслаждаться живительным кислородом, я поплотнее стискиваю ногу противника бедрами и резко разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, скручивая конечность супостата в коленном суставе. Чтобы избежать травмы, Сибате приходится довернуть конечность и перекатиться на другой бок. Это-то мне и нужно! – обрушиваю дзютте на подставленный затылок, но в последний момент опомнившийся вакасю на удачу лягает меня свободной ногой в живот. Этого следовало ожидать – дзюдо Кодокан подразумевает под собой не только броски и захваты, но также неплохую ударную технику.

Несмотря на спазмирующую боль, стремительно распространяющуюся по брюшной полости, замахиваюсь дубинкой повторно. На этот раз я готов к контратаке, поэтому во время удара вновь использую Ремору. Рукоять частично теряет сцепление с ладонью и ударная часть дзюттэ делает оборот, обрушиваясь на летящую в мою сторону ногу. С глухим стуком металл влипает в мясистую голень вакасю – не слишком удачное подпадание, было бы куда лучше попади дзюттэ в кость. Из-за этой промашки, взамен перелома юный глиномес зарабатывает всего лишь ушиб мягких тканей. А я вместо закрепления успеха вынужден отскочить в сторону, чтобы не поймать головой, летящую в мою сторону, бутылку.

За спиной раздается звон бьющегося стекла, во все стороны разлетается содержимое разбитой тары. Но мне не до этого, размахнувшись я отправляю дзюттэ в полет. В сторону гребанного метателя бутылок, который грозно нависает над Хоши с занесенным для удара кулаком. С, ласкающим слух, металлическим перезвоном, вращающаяся в полете дубинка встречается с чужой черепной коробкой.

К сожалению, оценить результат броска до конца не успеваю – поднявшийся на ноги, вакасю стремится покарать меня за ущерб нанесенный любовнику. Ята-но-Кагами за его спиной взлетает повыше и красный зрачок посредине смотрит точно на меня. Не знаю, что происходит, но мне это чертовски не нравится. На всякий случай смещаюсь немного вбок и в ту же секунду противник проворачивает нечто подобное, будто копирует мой маневр. При этом зрачок восьмиугольного зеркала не отлипает от меня ни на мгновение. Не понял? – делаю еще один подшаг, но уже в другую сторону, чтобы проверить догадку. Сибата шагает синхронно, вместе со мной, словно тень или отражние.

И как это, мать его, понимать? Говнюк, что предсказывает будущее или это какой-то фокус? Видя мое замешательство, Сибата Дайсукэ идет в атаку. Схватка начинается по старому сценарию, вакасю вновь прихватывает меня за рукав и воротник, а я стараюсь взять его кисть в захват и провести бросок. На этом сходства заканчиваются и начинается мистика: Сибата Дайсукэ с легкостью контрит все мои попытки вырваться из его контроля или провести прием. Ублюдок будто играется со мной, как сытый кот с пойманной мышью. Читает меня, словно открытую книгу. На любой зацеп или прихват у него есть заготовленный ответ. Складывается ощущение, что я марионетка, пляшущая под его дудку. И самое ужасное в том, что я ничего не могу с этим поделать. В отчаянии подключаю ударную технику и выбрасываю локоть в смазливую рожу. Но и он не достигает цели. Вакасю подныривает под удар, цепляет задней подножкой мои ноги и опрокидывает меня на пол. От удара об жёсткое покрытие воздух с хрипом вылетает из легких, спину простреливает резкой болью, а мышцы превращаются в желе. Тем временем, вакасю не бездействует. Дзюдока подхватывает меня под бедра и закидывает обе ноги себе на плечи, после чего, крепко вцепившись пальцами в ворот толстовки, одним рывком поднимает мое тело в воздух. Из такого положения уже не посопротивляешься, особенно в моем состоянии. А что еще хуже, мастерски исполненный Даки Агэ* или, как его еще называют в ММА, Слэм грозит мне разбитым в кашу затылком и переломанной в хлам спиной. Под ногами у нас не мягкий канвас октагона, поэтому бросок станет для меня летальным. Ох, не зря этот прием запретили использовать в традиционном дзюдо.