Извинившись за столь неприятную сцену, окончившуюся отсрочкой её эвакуации перед Макаронным Монстриком, попросил её остаться на месте и пошел искать неприятностей. С видом “я герой — мне больше всех надо”.

Двигался в сторону выстрелов, приближаясь к их источнику притормозил, дождался хлопка гранаты и неторопливо двинулся вперед, обозревая окрестности будущей сцены, да и прихватил/подготовил по дороге кое-что.

Ну, для начала, бойцов антинавыка изрядно посекло, хватало и трупов. Но, что изрядно порадовало, они носили глухие перчатки. Метрах в пятнадцати, за баррикадой из мешков, стоял големистый НЕХ, за ним же — смуглая блондинка в черном платье викторианского стиля.

Шел я неторопливо, фиксируя в памяти ключевые точки для выполнения плана раз.

Что искренне… даже не знаю, то ли взбесило, то ли удивило — сложное чувство, но скорее выбесило. В общем, часть оставшихся в сознании и в целом вполне дееспособных бойцов антинавыка вместо единичного выстрела в дамочку, который положил бы конец и её бесчинствам, и обезопасил возможных жертв — страдало. То есть, ведьма вышла из-за прикрывающего голема, идет неторопливо, ухмыляясь, сектор обстрела — как в тире, а эти, слов нет… страдают-умирают. Бойцы, защита и опора. И дурында, капитан вроде бы, знакомая моей классной, вместо выстрела трындит дичь: “мальчик, ты куда?”.

В задницу их, реально, наберут дебилов по объявлению, с боевым опытом игрушечными пистолетами в песочнице, тьфу на них.

Ну а плюнув мысленно на доблестных защитничков, я не снижая скорости приблизился метров на десять к викторианской ведьме.

— Приветствую. — пафосно изрекла ведьмища, — О, сам разрушитель иллюзий, собственной персоной. Значит, ключ к иллюзорному сектору не ты. Девчонка… впрочем, не важно, мне не имеет смысл запоминать имена своих жертв.

— Приветствую, леди. — ответил галантный я, — Мое имя Камидзё Тома, не могу сказать, что рад приветствовать Вас, в текущих обстоятельствах. Однако позвольте засвидетельствовать Вам свое почтение.

— Шелли Кромвель, маг англиканской пуританской церкви, член Нессесариуса, мое почтение и Вам. — сработали у ведьмищи вбитые рефлексы, даже полукниксен изобразила.

Так-то нафиг мне надо перед ней расшаркиваться, однако нужна конкретная сцена, с конкретными зрителями и антуражем, так что потянем время, вспомним меня — истинного джентльмена. Ведя полусветскую, полугопническую (пафос и угрозы со стороны Шелли) беседу, дождался приближения Макаронного Монстрика. Резко дернулся, вызвав агрессивную реакцию как ведьмы, так и её голема. Ну и отпрыгнул за баррикаду, осыпаемый каменными осколками. После высказав своё отношение к “недожданности эвакуации” подходящей Хёке.

Так, вот и наступил момент главного акта. Спиной двинулся к Хёке, бормоча насчет “беги, не самая умная из моих знакомых”. Голем тем временем замахнулся, и в момент удара я вошел в эсперский режим “тактической паузы”.

Так, для начала осколки от удара: в принципе терпимо, часть приму на корпус, часть поймаю рукой, обмотанной цепочкой. Больно, но терпимо, и Макаронного Монстрика прикрою. Прихваченный по пути пистолет, откинутый взрывом, критических повреждений не имеет, с предохранителя снят, электронной привязкой на владельца не обладает. Итак, нужно не убить ведьмищу (так-то стоило бы, но мелькает ента смуглая рожа в каноне, вот черт знает насколько она значима), но лишить её возможности колдовать и скрыться. Значит, цели определил, очередность действий построил. ЦУ перед виталом поставил. В целом — начали.

Заняв прикрывающую Хёку позицию, не наносящую мне при попадании осколков серьезного ущерба, правой выпустил в колено ведьме весь магазин.

В сущности, морщась от попаданий и вдавленной в ладонь цепочки на левой руке, думал я, как и ожидалось. Милашка Шелли потянулась лапками к простреленному колену, и теперь щеголяет полуотстреленой ногой и размозженными ладошками. Я, безусловно, мазал, но терпимо, ведьмища жива, колдовать и убежать — не сможет.

Убедился, что Хёка за спиной жива и невредима, бледно (все-таки чертовски больно было), но героически улыбнулся и пошел ломать голема. Управления он, вроде как, лишился, но нафиг рисковать.

Сломал успешно, снял несколько ремней с “защитничков”, еле подавив желание их попинать, реально взбесили. Не особо заботясь о комфорте ведьмищи, наложил на неё жгуты, не помрет с полчаса точно, а остальное пофиг.

Хёка, плача, бросилась ко мне на грудь (еле успел убрать лапу от этой дурынды), вляпалась в кровищу и вогнала каменные осколки “немного” поглубже, вызвав шипение у меня любимого. Вот реально, добить меня или самоубиться что ли хочет?

Впрочем, реакция неплохая, ко мне положительная. Что не очень умна — так матрица личности такая, за её пределы не выходит. Правда, поаккуратнее надо с Монстриком, если не прибьет кого, то сама вполне убиться от простодушия сможет. Так-то ей пофиг, но по психике изрядно ударит, что не есть хорошо.

Так что под “извините, погорячилась” Хёки, перемежаемой поклонами и опасливо-восхищенными (её точно нафиг, еще и духофилией я не страдал, блин) взглядами, дождались эвакуационной и медицинской группы.

Сунул Монстрику заранее приобретенный и сныканный телефон, с наказом “связаться с Индекс, сообщить, что все в порядке, побыть с ней, успокоиться самой и успокоить её”. Ну и отдался прибывшим эскулапам на починку.

Больно-то как, никакой витал не помогает, блин.