Куратор вошёл в комнату и внимательно посмотрел на Ковальскую.

— Выглядишь неважно, — озадаченно сообщил Макеев.

— А вы настоящий джентльмен, Денис Владимирович — усмехнулась студентка.

— Я не в этом смысле. Сколько ты спала?

— Денис Владимирович, я в полном порядке.

Куратор, настороженно прошёлся взглядом по студентке и вышел из комнаты.

— Жду тебя в машине, — бросил куратор, закрывая дверь.

Когда девушка села в машину, профессор снял поднял ручник и выехал за ворота огромного участка.

— А где Вика?

— Её сегодня отведёт в школу няня.

Стоило только куратору отъехать от дома, как студентку укачало и она провалилась в сон.

— Алиса, просыпайся, мы подъезжаем — услышала Ковальская сквозь завесы морфея.

Когда девушка открыла глаза, то сразу увидела знакомое здание института. Молниеносно очнувшись студентка пригнулась и сползла под своё сидение.

— Денис Владимирович, зачем вы меня сюда привезли? — зачем-то шёпотом спросила девушка.

— Ты здесь учишься, Ковальская- невозмутимо ответил куратор.

— Я знаю! Но вы должны были меня высадить задолго до поворота, а не у самого института! А если меня кто-нибудь увидел?

Куратор закатил глаза и напряжённо вздохнул.

— Ковальская, чтобы ещё раз я тебя куда-то подвозил… — вздохнул мужчина.

— Да уж, избавьте меня в следующий раз от ваших жестов вежливости, — съязвила девушка.

— Непременно. Вылезай оттуда, никого вроде нет, — приказал куратор.

Ковальская медленно поднялась и осторожно выглянула в окно. Никого, из спешащих зайти в двери института, она не знала, так что девушка наконец-то решилась открыть дверь и осторожно выползти наружу. Куратор в свою очередь захлопнул дверь и уверенно пошёл туда, где через несколько минут он будет принимать экзамен у студентов, а Ковальская, немного погодя, побежала следом, дабы не опоздать на пару. Опоздунов куратор карает, сильно карает. Хотя согласно рейтингу, успеваемость студентов, над которыми когда-либо брал шефство Денис Владимирович, была всегда на высочайшем уровне в институте. Все признавали, что Макеев строгий и требовательный, иногда даже через чур, но, не смотря на это, все стремились к тому, чтобы их курировал именно Денис Владимирович. Во многом потому, что он был одним из сильнейших преподавателей этого вуза.

Когда Ирка Патуева подходила к зданию института, ей стало не по себе, когда она увидела Ковальскую, выходящую из машины куратора. И, когда Макеев галантно открыл дверь перед Алисой, ей сложно было разглядеть в этом обычный жест вежливости.

Когда Патуева шла по коридору, она увидела Ковальскую, чуть отставшую на несколько метров от Макеева.

— Привет, Алис. Проспала? — неожиданно по-дружески спросила сокурсница.

— Что, так плохо выгляжу? — удручённо спросила студентка.

— Да нет, ты просто на зачёты всегда пораньше приходила.

— Я просто… на автобус опоздала, — ляпнула Ковальская первое, что пришло в голову.

— Я так и подумала, — ответила Ирка, даже через чур вежливо, чем ожидала того Ковальская.

Девушки вместе зашли в аудиторию и сели за первую попавшуюся парту. Через несколько минут начался зачёт и, студенты, взяв билеты, разошлись за парты.

Куратор сидел за столом и сосредоточенно заполнял какие-то документы, лишь изредка поглядывая на студентов. В глаза ему бросались самые отчаянные, которые пытались списать, но делали это слишком неумело и опрометчиво, за что и удалялись куратором с экзамена без права пересдачи.

Когда Ковальская сосредоточенно вносила последние корректировки в выполненное задание, в неё прилетел кусок смятой бумаги, на котором были написаны задания и мольбы о помощи. По всей видимости просящим был Лёшка Анищенко.

Ковальская возмущённо посмотрела на однокурсника, но тот сделал бровки домиком и сложил ручки, дескать помогите, чем можете. Алиса раздражённо закатила глаза, давая понять, что, так уж и быть, поможет непутёвому.

Студентка развернула листок и сразу же стала, что-то оживлённо писать. Когда задания были решены, студентка завернула листок и, убедившись в отстранённости куратора, запустила свёрток в Алексея.

Когда Денис Владимирович в очередной раз оторвал глаза от огромного множества бумаг, он заметил Ковальскую, которая ёрзала за партой, со стороны которой, в Анищенко летел бумажный свёрток.

— Ковальская, выйдите из аудитории пожалуйста. И Анищенко тоже, перекидывайтесь бумажками за дверью — сердитым голосом в котором прозвучали нотки пронзительности, произнёс куратор.

Ковальская тревожно посмотрела на Дениса Владимировича, однако не нашла в его циничных глазах и доли сострадания. Лишь холодность и сдержанный официоз. Студентка подавленно сложила вещи в сумку и молча, словно в прострации, вышла из аудитории. Преподаватель проводил девушку отчуждённым взглядом и посмотрел на Анищенко.

— Вас это тоже касается, Алексей.

Парню явно было не привыкать к подобным ситуациям, поэтому он вышел из аудитории следом, не в таком подавленном состоянии, как Алиса, но и не в самом хорошем расположении духа. После того, как дверь захлопнулась, экзамен продолжился.

Домой куратор ехал, полностью погружённый в свои мысли. Он знал, что Ковальская не нуждается в списывании, более того, он видел всё от и до: как девушка самостоятельно выполнила свою работу, и, как Анищенко запустил бумажку и просил помочь, и, как Ковальская нехотя согласилась.