Шрифт:
И исчезла вместе с дедом и его допотопной техникой за дверью. Вернулась — Леша уже начал мыть пол.
— Лека! Окно! Мы окно-то здесь не мыли!
Стали мыть окно. Надя стояла на подоконнике, а Леша, отчаявшись доказывать, что он моет окна лучше и что вообще это его дело, стоял рядом и держал ее за ноги. Леша не боялся высоты. Но когда Надя стояла на подоконнике, ему было жутко, как в детстве на колесе обозрения.
— Иришка, наверно, дико удивится, узнав, что мы с тобой поженились, — сказала Надя, протирая стекло мыльной тряпкой.
Леша промолчал.
— Слушай, Лека, а ты ее видел когда-нибудь? — вновь заговорила Надя.
— Да ты что? Конечно!
— Нет, я не про Иришку. Я про…
— Видел.
— А когда?
— Давно.
— Когда — давно? Как это было? Расскажи, Лека, я же не знаю.
Но Леша молчал. Надя коленками почувствовала — ладони, бережно державшие ее ноги, будто затвердели.
Но Надя уже научилась вовремя замолкать как ни в чем не бывало, как будто ничего и не говорила, как будто такая игра в молчанку для нее тоже естественна и понятна.
«Ничего, ничего. Я умею быть спокойной, — думала Надя, скрипя по стеклу бумагой. — Я, кажется, самый уравновешенный человек в этом доме. Ей это должно понравиться. Ничего, я еще побываю в Америке. Может, даже поживу».
Окно сияло чистотой. Леша подхватил Надю на руки, снял с подоконника. Поцеловал — и только потом опустил на пол.
Глава 3
Боязнь высоты
Самолет компании «Дельта», ровно гудя моторами, набирал высоту. Впрочем, на первый взгляд, лайнер как бы оставался на месте, ведь за окном было только бескрайнее голубовато-серое небо и ослепительно белые, словно пена, облака.
Инна закрыла глаза, чтобы не смотреть в иллюминатор. Так она будет казаться спящей, и никто не заметит, как она боится.
То, что от земли их отделяло несколько тысяч метров, заставляло ее сжимать кулаки и крепко стискивать зубы. Панический страх овладел ее сердцем и выматывал душу.
Господи, сколько же впереди часов этой безумной пытки?
«Все люди летают самолетами, многие чуть ли не каждую неделю. И никто не боится, — внушала себе Инна. — Это глупо, несовременно, ничего со мной не случится…»
Но мысли навязчиво возвращались к одной и той же картине.
Вот самолет вдруг резко заваливается набок, клюет носом, бледная стюардесса с вымученной улыбкой объясняет пассажирам, как пользоваться аварийными спасательными средствами… А потом… Пронзительный свист ветра… И она падает в бесконечную бездну, сердце колотится прямо в ушах, земля надвигается стремительно, безвозвратно и страшно, а внизу в самый последний момент, после которого наступит тьма, она успевает увидеть Юру, протягивающего ей навстречу руки…
Несколько раз в жизни Инне уже пришлось пережить такой же ужас. Вот и сейчас она буквально заставила себя войти в самолет, пристегнуть ремни и с деланно-безмятежной улыбкой откинуться на спинку кресла.
— Какой у вас восхитительный загар, — попытался заговорить с ней сидящий рядом мужчина.
— Да, я живу на ранчо, — не открывая глаз, ответила Инна.
— Завидую, — вздохнул он.
И вдруг что-то щелкнуло и тихонько запиликало рядом.
Инна покосилась на соседа — так и есть, на коленях у этого технократа раскрыт крошечный «Ноутбук», миниатюрный компьютер. Он решил использовать время полета с максимальной пользой, чтобы не терять ни минуты даром.
— Вы не могли бы… — В ее голосе поневоле прорвались панические нотки, и она замолчала.
— Я мешаю вам спать? — Он улыбнулся. — Но это последнее поколение, работает абсолютно бесшумно. Обратите внимание, у него есть защитный экран.
Он объяснил ей это, как маленькой девочке, ничего не понимающей в технических новшествах.
Но Инна не нуждалась в его пояснениях. Недавно статьи в газетах выдвигали гипотезы о связи авиакатастроф, участившихся в последнее время, с работой на борту лайнера персональных компьютеров и телефонов радиосвязи. А Инну как магнитом притягивало именно к этим статьям. Все, что касалось взаимоотношений человека и неба, особенно волновало ее и будоражило воображение.
Она попыталась мягко улыбнуться соседу, чтобы не выглядеть капризной мегерой, но голос поневоле прозвучал жестко:
— Видите ли, излучение вашего компьютера может блокировать работу бортовых приборов, — она провела в воздухе две линии, накладывающиеся одна на другую. — И отклонение от курса будет самым безобидным последствием.
Сосед удивленно посмотрел на нее.
— Я не задумывался над этим. Но, пожалуй, вы правы.
И Инна облегченно вздохнула, когда он закрыл плоский пластиковый чемоданчик.