Я съела английскую булочку и взяла еще одну. Я почти чувствовала, как энергия наполняет мое тело. Как оборотень, технически я могла бы полностью, при необходимости, отказаться от сна, но пища была неотъемлемой частью. Я собиралась наесться, пока не стану похожа на одну из тех хрюшек, что подавали на банкетах в старых фильмах.

— Твой любимый волхв появился полчаса назад, жалуясь на недосыпание и глупых богов. Он говорит, что захватил свой «пояс Бэтмена».

Я перестала жевать на секунду, поймав свое отражение в блестящем чайнике. Я походила на бурундука с щеками, полными корма.

— Так он сможет связать этого драуга?

— Говорит, что да.

— Это значит, что все в силе?

Кейт кивнула.

Хорошо. День, наконец-то, шёл на поправку. Самое время.

Лошади скакали по грязной тропе. По словам Кейт, существо, у которого находился наш щит из чешуи Апопа, обитало глубоко в землях Норвежского Наследия. На территории неовикингов. За пределами этих границ не особо интересовались технологиями.

В отличие от нескольких других скандинавских организаций, Норвежское Наследие не было заинтересовано в сохранении скандинавской культуры. Их приоритетом было увековечивание мифа о викингах: они носили меха, заплетали косы, размахивали огромным оружием, с диким энтузиазмом затевали драки, и, как правило, действовали на манер, присущий духу пиратства и разбоя орды варваров. Они принимали в свои ряды всех и каждого, независимо от происхождения и криминального прошлого, при условии, что те должны были поддерживать «дух викингов», что, по-видимому, заключалось в любви к жестоким боям и распитию неимоверного количества пива.

Земли Норвежского Наследия находились в приличном отдалении от выезда из города. Наша небольшая группа двигалась по дороге: Кейт и я впереди, за нами Асканио, подгоняющий повозку со связанным оленем, а Рафаэль и Роман замыкали колонну. Двое мужчин вели между собой тихий разговор, который звучал на удивление вежливо.

Я погладила свою кобылу по шее. Ее звали Сахарок, и она принадлежала к породе Теннесси Уокер: умная, спокойная, с высокой выносливостью. Я взяла ее из конюшен Стаи. К тому же, мне нравился ее цвет — она была красно-чалая, такого бледного нежного оттенка, что почти казалась розовой.

Кейт ухмылялась.

— Чего?

— Твоя лошадь розовая.

— И что?

— Если ты наклеишь звездочки на ее задницу, то будешь ехать верхом на «My Little Pony». [прим. Детский анимационный мультсериал про цветных пони]

— Отстань. — Я снова погладила гриву лошади. — Не слушай ее, Сахарок. Ты самая милая лошадка на свете. Кстати, правильное название ее окраса — клубнично-чалый.

— Ну точно, «клубничное песочное печенье». Шарлотта Земляничка знает, что ты украла ее лошадку? Она будет ягодно, ягодно негодовать. [прим. «Strawberry shortcake» это название мультсериала про Шарлотту Земляничку]

Я взглянула на нее из-под прищуренных век.

— Я могу застрелить тебя прямо здесь, на этой дороге, и никто никогда не найдет твое тело.

Позади нас Асканио сдавленно усмехнулся.

Дорога вилась между густым темным лесом слева и открытым низким холмом, поросшим травой, справа. Холмы были отмечены выступами бледных скал. Норвежское Наследие занимало западную сторону Гейнсвилля, примерно в пятидесяти милях к северо-востоку от Атланты. Ускоренное распространение леса Чаттахучи давным-давно поглотило Гейнсвилл, превратив его в изолированный городок, похожий на небольшой остров в море деревьев.

Кейт ехала на темной, злобно выглядящей, серой, чалой кобыле, которая делала вид, будто ей не терпеться затоптать до смерти все на своём пути.

— Скучаешь по Мэриголд?

Мэриголд раньше была ее мулом из Ордена.

— Моя тетка убила ее, — сказала Кейт.

Дерьмо.

— Мне так жаль. — Она действительно ее любила.

Впереди сдвинулась вершина самой большой каменной насыпи. Крупное тело человекообразной формы оттолкнулось от гребня. Его голова была широченной и снабжена челюстями динозавра, вооруженными узкими зубами. Серая чешуя закрывала его тело, выступая из плоти, как будто существо было посыпано гравием. Длинные пряди изумрудно-зеленого мха ниспадали с его спины и плеч. Солнце пробивалось сквозь тучи. Заблудший луч попал на тело гиганта, и монстр засверкал, словно окунувшись в алмазную пыль.

— Что это за черт?

— Это Ландветте, — объяснила Кейт. — Дух земли, что появляется вокруг нео-норвежских поселений. Он не побеспокоит нас, если мы не свернем с тропы.

Мы проехали мимо существа.

Рафаэль погнал лошадь вперед и втиснулся между нами двумя:

— Анапа. Он достаточно силен, чтобы вырвать ребенка из Крепости.

— Да? — Пробормотала я.

— И ему действительно нужна эта штуковина?

— Да?

— Так почему он сам за ней не пошел? — Рафаэль сморщил лицо. — Почему он нам не помогает? Зачем держать Стаю подальше от всего этого?