Я не знаю собственное Я

К ЧИТАТЕЛЮ…

Это самый ЖГУЧИЙ роман, с которым вы когда-либо сталкивались! От него даже обжигаются пальчики, настолько он ОГНЕННЫЙ! И да, сумасшедший на всю голову! Книга вывернет вас наизнанку и заставит пережить вместе с героями всё, что им довелось испытать! В некоторых моментах роман вынудит покраснеть и смутиться, где-то ужаснуться, а где-то растрогаться, расчувствоваться и задуматься о глубоком и важном.

Вас ждёт дьявольски закрученный сюжет с непредсказуемым интригующим финалом. Трэш начинается с первых же строк… Понравится тем, кто любит острое! Очень острое! Без воды, без мыла и "мочалок", только хардкор!

В книге содержится: #приключения, #любовь, #страсть, #секс, #ненависть, #ирония, #загадки, #убийства, чуточку #психологии и... лёгкий привкус #БДСМ... А может быть, и не совсем лёгкий, а может, и вовсе не привкус...

Приятного чтения!

С любовью, Марина Эргле.

ПРОЛОГ

Полумрак…

Негромкая музыка.

Легкий аромат сандала и дорогих сигар.

Я прикована наручниками к кровати в небольшой потайной комнате, озарённой лишь светом трёх небольших свечей.

Красные шёлковые простыни, которые так приятны моему разгорячённому обнажённому телу, словно ласкают меня, когда я делаю любое невинное движение.

Я жду…

Мои кисти жёстко скованы железными наручниками…

Я покусываю нижнюю губу в предвкушении и смотрю на мужчину затуманенным порочным взглядом своих полупрозрачных голубых глаз.

– У тебя особенные глаза, – шепчет он. – Не одевай больше никогда эти чёртовы линзы. Слышишь?! Я хочу видеть только настоящий цвет твоих глаз.

Я облизываю пересохшие губы и слегка киваю. Сейчас я согласна со всем.

У моего Дьявола карие, почти черные глаза, в которых как-то зловеще отражаются огни свечей, а его слегка взъерошенные волосы и тело Аполлона сводят меня с ума.

Я сгораю от предвкушения томительных ласк, которые будут чередоваться с легкой сладкой тягучей болью, грубостью и даже жестокостью… Мне ничего не остаётся делать, как отдаться этой мужской бескомпромиссной силе и быть покорной. Я не в силах с собой совладать.

БЕЗУМИЕ…

Это порочное больное желание заставляет меня забыть о том, что мой страстный искуситель -  не кто иной, как СЫН МОЕГО ОТЦА… Приёмный сын, который занял по праву принадлежащее мне место. Ему досталось абсолютно всё… а мне… НИЧЕГО… Но он не знает, что я скоро это исправлю… И да, он даже не знает, кто я… Пока не знает.

Длинный выдох.

Взгляд глаза в глаза, и мой Дьявол демонстрирует коварную усмешку как часть своего неотразимого образа, затем опускается вниз ко мне, зная, что я не просто приму его ласки, что я жажду их принять, как и его самого. Полностью. Без остатка.

После искушённых сладких пыток мужчина добивается от меня голодных стонов и состояния, при котором я напрочь перестаю что-либо видеть и соображать.

Его грубость и то, что он делает со мной, выбивает из моего горла уже не стоны, а крики, и мне кажется, ещё немного - и он убьет меня. Вслед за этим странным ощущением я дохожу до какого-то удивительного пика наслаждения, где я словно разлетаюсь на тысячи мелких осколков, и меня уже не существует.

Я умерла…

В реальность меня возвращают легкий поцелуй и шепот.

Мой Дьявол шепчет мне на ухо что-то одновременно пошлое и нежное…

Не разобрать.

Я проваливаюсь в тягучий пленительный сон, засыпая на могучей груди своего мучителя. И мне хорошо и горько одновременно, потому что я знаю, что это было в последний раз…

ПРОЛОГ

Полумрак…

Негромкая музыка.

Легкий аромат сандала и дорогих сигар.

Я прикована наручниками к кровати в небольшой потайной комнате, озарённой лишь светом трёх небольших свечей.

Красные шёлковые простыни, которые так приятны моему разгорячённому обнажённому телу, словно ласкают меня, когда я делаю любое невинное движение.

Я жду…

Мои кисти жёстко скованы железными наручниками…

Я покусываю нижнюю губу в предвкушении и смотрю на мужчину затуманенным порочным взглядом своих полупрозрачных голубых глаз.

– У тебя особенные глаза, – шепчет он. – Не одевай больше никогда эти чёртовы линзы. Слышишь?! Я хочу видеть только настоящий цвет твоих глаз.

Я облизываю пересохшие губы и слегка киваю. Сейчас я согласна со всем.

У моего Дьявола карие, почти черные глаза, в которых как-то зловеще отражаются огни свечей, а его слегка взъерошенные волосы и тело Аполлона сводят меня с ума.

Я сгораю от предвкушения томительных ласк, которые будут чередоваться с легкой сладкой тягучей болью, грубостью и даже жестокостью… Мне ничего не остаётся делать, как отдаться этой мужской бескомпромиссной силе и быть покорной. Я не в силах с собой совладать.

БЕЗУМИЕ…

Это порочное больное желание заставляет меня забыть о том, что мой страстный искуситель - не кто иной, как СЫН МОЕГО ОТЦА… Приёмный сын, который занял по праву принадлежащее мне место. Ему досталось абсолютно всё… а мне… НИЧЕГО… Но он не знает, что я скоро это исправлю… И да, он даже не знает, кто я… Пока не знает.

Длинный выдох.

Взгляд глаза в глаза, и мой Дьявол демонстрирует коварную усмешку как часть своего неотразимого образа, затем опускается вниз ко мне, зная, что я не просто приму его ласки, что я жажду их принять, как и его самого. Полностью. Без остатка.

После искушённых сладких пыток мужчина добивается от меня голодных стонов и состояния, при котором я напрочь перестаю что-либо видеть и соображать.

Его грубость и то, что он делает со мной, выбивает из моего горла уже не стоны, а крики, и мне кажется, ещё немного - и он убьет меня. Вслед за этим странным ощущением я дохожу до какого-то удивительного пика наслаждения, где я словно разлетаюсь на тысячи мелких осколков, и меня уже не существует.

Я умерла…

В реальность меня возвращают легкий поцелуй и шепот.

Мой Дьявол шепчет мне на ухо что-то одновременно пошлое и нежное…

Не разобрать.

Я проваливаюсь в тягучий пленительный сон, засыпая на могучей груди своего мучителя. И мне хорошо и горько одновременно, потому что я знаю, что это было в последний раз…

ГЛАВА 1

Я ни по каким канонам не походила на хорошую девочку. Скорее, наоборот. Росла жутким сорванцом! С самого рождения я боролась с жестоким миром за право на существование. Еще в детстве я страстно жаждала получить хоть чуточку материнской теплоты и ласки... Но всякий раз, получая холодный отпор, я училась подавлять свои чувства. Я перестала испытывать потребность в любви. Со временем я обросла льдом как защитной скорлупой, которая раз и навсегда спрятала моего маленького "внутреннего ребенка". Это было единственным спасением… Просто не чувствовать… Быть холодной и безразличной. Ко всем.

С возрастом эта защитная стена стала укрепляться, добавляя в мой характер колкость и стервозность.

В общении с людьми я искала только выгоду, которой чаще всего не было. Поэтому я оставалась эдакой одиночкой, держась особняком.

Одной проще. Одной легче.

Никто не залезет к тебе в душу и не воткнет нож в спину, потому что ты будешь стоять лицом. Когда все "немножко враги", ты всегда начеку. А значит, впереди...

Единственный, кто мог перешагнуть эту черту "не влезай - убьет" - мой родной дядька.

Дядя Паша…

Он был дальнобойщиком, всегда находился в дороге, переправляя грузы на дальние расстояния. Его жизнь была интересной, насыщенной, в постоянных путешествиях, приключениях и опасностях, которые ненароком поджидали его в пути. Бывало, дядька брал меня с собой, окуная в водоворот совершенно другой жизни. Я посещала разные уголки страны, впитывая в себя всё, как губка. Я была жадной до эмоций и приключений. Меня не пугала ни дальняя дорога, ни ночёвки в фургоне, ни ночная безлюдная трасса, по бокам которой царил только густой лес.

Дядька был проводником в другую жизнь. Где не было матери-алкоголички, серых скучных будней и бесконечных пустых скандалов с очередным приставучим отчимом.

Дядьку я уважала… и да, кажется, любила. Только его. Моё колючее, израненное сердце оттаивало, когда я видела родное улыбающееся лицо дядьки. Порой до безобразия небритое и измученное дальней дорогой.

– Ну что, Настюха, как жизнь? – всегда спрашивал он с насмешливой улыбкой.

Я не раздумывая с радостными воплями кидалась ему на шею.