– Я не шлюха и никогда ей не была. К твоему сведению, Жека - мой первый мужчина…

– Что?

– А что тебя так удивляет?

– Ты хочешь сказать, что ты была девственницей?

– Да. Была, - врать близко к правде было легко.

– Да ты мне лжёшь!

– Ты можешь спросить об этом у Жеки. Он подтвердит. Он мой первый мужчина.

– Никогда бы не подумал, – присвистнул Вован. – Чёрт, мы могли бы тогда тебя дорого продать… - с сожалением добавил он.

Я стиснула зубы.

Глаза Вована стали немного задумчивыми. После недолгого молчания он вдруг неожиданно с усмешкой произнёс:

– Ну и как же я… могу тебя заслужить?

После этих слов его надменный тон уже ничего не значил для меня. Я осознала, что он почти попался на мой крючок и проиграл эту «партию»… Осталось только «поднажать»…

– А ты разве не знаешь, как мужчины обычно завоёвывают своих женщин?

– Нет. Не приходилось с таким сталкиваться. Обычно они сами ложились табуном ко мне в постель, стоило им только свистнуть и дать бабла.

– Тебе просто с настоящими женщинами не приходилось сталкиваться.

– А ты, значит, настоящая?

– Не была бы ей, Жека бы не стал рисковать из-за меня всем… Да и ты бы навряд ли сейчас меня даже слушал.

– Да, удивительно. А ведь пару минут назад я просто хотел тебя придушить. А теперь спрашиваю, что же нужно сделать, чтобы ты сама захотела под меня лечь.

Вован вдруг приблизился ко мне, взял меня за подбородок и, заглянув мне в глаза, проговорил:

– Мне хочется увидеть в твоих глазах желание и слышать, как ты стонешь подо мной… В тебе однозначно что-то есть. И дело даже не в красоте. Это другое. И меня это заводит.

Отстранившись, он добавил:

– Но ты не думай, я не Жека… Я не такой лох. И обратно в хату к девочкам я тебя всё равно верну.

– Тогда тебе никогда не узнать, как может быть хорошо со мной… И что я могу тебе дать как женщина...

– Узнаю. Но играть мы будем по моим правилам. И ты не забывай, с кем ты имеешь дело, сучка… Я могу сделать с тобой всё, что захочу. В любой момент. И как ты уже успела понять, правило «не бить женщин» - не моё правило. У меня вообще нет никаких правил. И да, меня нельзя обвести вокруг пальца. Ты смогла разжечь во мне интерес, и мне чертовски хочется тобой обладать... Но здесь главный - я. Надеюсь, тебе это понятно? И впредь веди себя тихо, скромно и послушно. Не порть жизнь ни себе, ни другим. И наслаждайся пока тем, что я такой добренький… Будешь вести себя послушно - может, стану ещё добрее… Для тебя. Кто знает…

Вован достал телефон и набрал Артуру.

– Ты в машине? – спросил он. – Встречай нас, веду неугомонную девицу.

– Я никуда не поеду… - еле слышно произнесла я и отрицательно помотала головой.

– Поедешь, поедешь! Еще как поедешь! – Вован с легкостью схватил меня и потащил к двери.

Я попыталась вырваться, но мужчина тут же приставил к моему лицу дуло пистолета, и мне ничего не оставалось делать, как просто смириться.

Меня привезли обратно к злосчастному пентхаусу.

На выходе из машины я услышала, как Вован дал распоряжение Артуру, чтобы тот пока не допускал меня к просмотру.

– Запрёшь её в комнате, – сказал он.

– Какого хрена?! – возмутился кавказец.

– Потому что я так сказал, и это не обсуждается.

– Тебя эта баба тоже, что ли, охмурила как законченного лоха?! Не ожидал...

После последних слов Артур тут же получил довольно сильный и резкий удар в челюсть.

– Не смей никогда так больше со мной разговаривать, – сквозь зубы процедил Вован. – Делай то, что я сказал. Ясно? Сам ничего не предпринимай. Я завтра приеду и сам решу, что с ней делать.

Кавказец кивнул головой, смотря куда-то в землю, придерживая одной рукой свою пострадавшую челюсть.

Я мысленно поблагодарила Бога за ещё одну отсрочку. Вован не хочет, чтобы я была на просмотре. Но что он намерен делать? Пока мне не хотелось об этом думать…

Прежде чем Артур взял меня за шкирку и поволок внутрь так называемой «хаты», я одарила Вована своим самым глубоким и проникновенным взглядом, на который была только способна, вложив в него всю свою душу. Мне нужно было во что бы то ни стало проникнуть в его сердце, если оно у него, конечно, было. Я пыталась себя успокоить, мысленно повторяя, что каким бы жестоким и бесчувственным не был этот урод, он всего лишь человек. А если он человек, то значит, способен на слабости... Люди склонны терять голову от денег, власти и… красоты. А точнее, от желания обладать ей. Человеческая природа нуждается в эмоциях и чувственных удовольствиях. Для некоторых это даже является смыслом жизни… Поэтому в моих руках были все шансы задурманить голову этому ублюдку и использовать его в свою пользу. Как его использовать - я пока не знала, но была уверена, что придумаю всё по ходу событий. Я буду биться до последнего в этой ужасной игре, на кону которой стояла моя жизнь и честь…

Когда я вновь оказалась в проклятом пентхаусе, молчаливый до этого кавказец пихнул меня к стене и зло сказал:

– Сука, надеюсь, ты не думаешь, что я такой же осёл, как они?! Меня ты не одурачишь, тварь. Сейчас приедут парнишки выбирать себе тёлочек на вечеринку. Так что иди готовься! И чтобы через пятнадцать минут стояла здесь как штык!

– Вован же велел тебе запереть меня в комнате и не допускать к просмотру!

– Да плевал я на твоего Вована! Так что закрыла свой поганый рот и пошла готовиться!