Шрифт:
И резко остановился, да так, что сонная и не успевшая отреагировать Ирэн врезалась носом мне в спину.
По лестнице спускалась Матильда – полностью убранная к выходу в свет. В красивом платье, перчатках, шляпке и с полным набором украшений. Я заметил даже несколько орденов на ее груди.
Скользнув по мне взглядом, она холодно улыбнулась.
– Доброе утро, Михаил, – сказала она.
Ирэн выглянула из-за моего плеча.
– Тетушка, ты куда-то собираешься? – удивилась она. – Тебе же нехорошо…
Матильда взглянула на часы.
– Отдыхайте перед завтрашним и не выходите из усадьбы, – ответила она, явно не желая с нами объясняться.
– Погоди. Что происходит? – не унималась Ирэн.
Но Матильда так и не ответила. А несколькими мгновениями позже я отвлекся на шум колес и выглянул в окно.
– Какого… черта? – выдавил из себя я.
К парадной лестнице подъехал небольшой кортеж из двух автомобилей. Матильда, не прощаясь, вышла на крыльцо, цокая высокими каблуками по ступеням. Слуга в ливрее, украшенной императорскими гербами, открыл перед баронессой дверь. И, прищурившись, я заметил, что автомобили тоже были отмечены гербами императорского дома.
Ирэн, потерянная и не понимающая, отодвинула занавеску и охнула.
– Кто это? – спросил я.
– Это сопровождение Его Императорского Величества, – выдохнула девушка. – Матильду везут в Зимний.
Глава 30
Я внимательно изучал детали убранства императорского кортежа. Чертовщина какая-то. Что могло понадобиться императору от Матильды, особенно с учетом ее состояния? И хотя сейчас баронесса выглядела цветущей и здоровой, долго скрывать слабость у нее не получилось бы. И, думаю, в Зимнем об этом знали. Тогда зачем?
Для Ирэн все это явно стало не меньшим сюрпризом. Приоткрыв рот, она растерянно пялилась в окно, то открывая, то закрывая рот, словно хотела что-то сказать, но не решалась.
– Не понимаю… – наконец прошептала она. – Зачем? Почему…
Чтоб я знал. Но, быть может, слуги смогли бы прояснить эти утренние странности? Я позвонил в колокольчик.
– Василий!
Не успел я досчитать до пяти, как вышколенный лакей предстал перед нами.
– Чем могу услужить вашему сиятельству? – поклонился он.
– Василий, вам что-нибудь известно о сегодняшних планах Матильды Карловны? – осторожно, стараясь не выдать волнения, спросил я. – И об этом эскорте у парадных дверей.
Лакей едва качнул головой.
– Увы, немного. Ее благородие приказала разбудить ее пораньше и предупредить Ефросинью о том, что ее услуги понадобятся. Боюсь, сегодняшнее появление представителей Дворца стало неожиданностью и для нас, ваше сиятельство.
Что-то многовато секретности и внезапности. Впрочем, было глупо надеяться, что Матильда посвятила прислугу в действительно серьезные вещи.
– Благодарю, – кивнул я. – Вы свободны, Василий.
– Быть может, желаете позавтракать?
Ирина задернула штору и обернулась.
– Да, пожалуйста. Что-нибудь легкое.
– В течение четверти часа все будет готово, господа.
Лакей раскланялся и исчез, оставив нас во все возраставшем недоумении.
Что же ты задумала, Матильда? Или же кто тобой все-таки играет?
– Ничего не понимаю! – в сердцах бросила Ирка и направилась в столовую. – В собственном доме чувствую себя чужачкой!
Я вздохнул и поплелся за ней. Пара больших кружек кофейку сейчас бы не помешала. А там найдем, чем заняться. Все же впереди было еще два испытания, и я хотел еще раз прошерстить ту занятную книжицу, что нашел в своей комнате. Быть может, получилось бы выучить или отработать пару новых заклинаний.
Я еще до конца своего курса молодого бойца положил глаз на “Лешего”. Очень полезное ментальное заклинание, позволяющее отвести противнику глаза, рассредоточить внимание и запутать его. Ирка могла бы с этим помочь, да и ей не помешало отвлечься.
– Может дядя Вальтер в курсе? – задумчиво спросила она, расправляя салфетку.
Мы расселись друг напротив друга, и нас разделял сервированный к утренней трапезе стол. Я пялился в окно на первый снег: мелкий белый порошок едва присыпал все еще заваленную листьями землю. Вот и зима приближается, а все стало только запутаннее.
– Миш!
Я встрепенулся и уставился на подругу. Она удивленно на меня смотрела.
– Совсем меня не слушаешь, да?
– Извини, отвлекся. Что ты говорила?