Черная густая жидкость утекала сквозь щели, ещё секунду назад утопленные в крови, они вынырнули наружу, сияя под нестерпимо яркими звёздами этого странного, пустынного мёртвого места.

— Неееееет!

Нечеловеческий, отчаянный вопль отразился от скал, эхом спотыкаясь о камни. Крик медленно растёкся по Млечному пути и остался там навсегда.

Солнце светило сквозь листву, дул лёгкий, ароматный ветерок, несущий пряные запахи с теплиц, принадлежащих Академии Травничества и Колдовства. Во внутреннем дворике старинного замка, где находилось лучшее и престижнейшее учебное заведение королевства, сидели две немолодые женщины.

На первый взгляд их трудно принять за родственниц, слишком разительно эти две дамы отличались друг от друга. Одна — стройная, в элегантном тёмно-изумрудном платье, широкополой шляпе, украшенной лилиями (лилии очень модны в этом сезоне), сумочкой в тон и платочком на полтона светлее.

Другая — совсем … другая.

Крошечная, слегка полноватая старушка с румяными щёчками и добрыми голубыми глазами, облачена была в поношенную мантию некогда, возможно, лилового оттенка, но точно сказать трудно.

Были ли они родственницами? И да, и нет. Дело в том, что старший брат Румильды Келисавва — Мирт Келисавва и младшая сестра Петти Вербенсклетт — Ребекка Вербенсклетт, поженились и были абсолютно счастливы целых три года и пять с половиной месяцев, но восемнадцать лет назад молодые родители трагически погибли во время экспедиции в Драконьем ущелье. Их изувеченные тела нашли спустя неделю и скромно похоронили, после чего на руках единственных родственниц осталась малышка Литиция Келисавва-Вербенсклетт.

— Это всё твои выдумки, Петти! — нежно-изумрудный шёлк платка жалобно скрипнул, так сильно и безжалостно сжали его тонкие, усыпанные старинными перстеньками пальчики Румильды.

— Успокойся, Руми. Всё будет хорошо, я уверена. Лита прекрасно готова к испытаниям. И потом…драконий коготь! Семейная реликвия. Ещё ни разу этот артефакт не подводил ни одного из рода Вербенсклетт.

— Я сама виновата… Сама! Как я могла позволить выжившей из ума старушенции, верящей в детские сказки, столько времени держать девочку в лесу! В полном неведении. Вдали от высшего света.

— Высший свет о наших фамилиях не особо вспоминает, Руми, и ты это знаешь. Да и толку от него…

— Замолчи! Вот сейчас… Сейчас она выйдет, с полным позором, разумеется, иначе и быть не может, и тогда…

— Что тогда, Руми?

— Тогда я! Слышишь? Я займусь её воспитанием. После того, как бедняжка придёт в себя. А ты… Ты и близко к ней не подойдёшь! Лесная умалишённая…

— Ладно, как скажешь. Если она провалится — твоя взяла. Но если она выпорхнет из вооон тех ворот, помахивая дипломом и лицензией на создание магических зелий — девочка решит сама, где и как будет жить дальше. После обряда.

— О нет! Обряд… Петти! Я забыла. Неужели… Нет…

Обе женщины, что ещё секунду назад обменивались взаимными «любезностями» — обнялись и зарыдали друг у дружки на плече.

— О, Румильда! Сейчас же вытри слёзы — она идет!

— В самом деле? Лита! Детка…

В огромном центральном зале Академии было торжественно, но…слишком пусто. Погода выдалась на редкость солнечная — так радостно и отчаянно солнце улыбается лишь в начале осени. Ведьмино лето, как говорит тётя Петти. После маленькой землянки в глухом лесу, масштаб замка просто поражал! Огромные стрельчатые окна от пола до потолка располагались по всему периметру полукруглой залы. Солнечные лучи били сквозь начищенные стёкла — туда, где возвышался длинный массивный стол тёмного дерева. За ним, на старинных резных стульях сидели члены учёного совета. Их было трое — два седобородых старика и одна довольно молодая женщина. Чёрный шелк магических мантий преподавателей поблёскивал атласной искрой.

Посреди зала стоял треножник с котлом, под которым потрескивал огонь, рядом — столик, уставленный всевозможными склянками. Скрипнула огромная, тяжёлая дверь…

— Простите… Можно?

— Литиция Келисавва-Велберсклетт, — голос старца оказался на удивление мощным — казалось, стекла этих прекрасных, огромных окон не выдержат и вот-вот лопнут!

— Да.

— Очень хорошо. Входите, мы ждём вас!

Девушка мышкой шмыгнула в щель едва приоткрытой двери и подошла к Совету. Её легкие шаги оказались бесшумны, как будто тяжёлые поношенные ботинки ступали не по каменным плитам, а по мягкому мху. Это при такой-то акустике в зале…

Старик приподнял брови и чуть подался вперёд, его сосед поспешно нацепил очки и стал рыться в каких-то бумагах, женщина же высокомерно поджала губы, одарив вошедшую критическим взглядом. От такого взгляда, наверное, внутри должно похолодеть от страха, но девушка лишь слегка поклонилась и улыбнулась такой искренней, светлой улыбкой, что…смутились все.

Её руки крепко сжимали поношенную, истыканную пучками сушёных трав и цветов (без особой, на первый взгляд, идеи, но всё вместе смотрелось органично) шляпу. Кроме ведьминской шляпы-кладовой и крепких, хоть и изрядно поношенных ботинок на девушке было серое платье и плащ, по крою напоминающий мантию, если бы не оттопыренные, набитые до отказа огромные карманы.