— Минутами, думаю, не стоит. Ты же знаешь, Безымянный подготовил тебе ловушку. Ради твоего спасения Ателард пожертвовал доверием к Безымянному. Сомневаюсь, что ему это сойдет с рук. И при перемещении, необходимо быть очень осторожными, чтобы вновь не угодить в темницу сумасшедшего Повелителя Времени. Думаю, он будет очень рад получить нас всех, без особых усилий. Но теперь я знаю, не о всех, но многих, его способностях и возможностях — будет легче, — пояснила я.

— А раз у тебя теперь два медальона, может есть смысл разделиться? И хватит ли у тебя сил, зарядить их оба? — предложил Иоханн.

— Не исключаем и этот вариант. Но здесь у меня достаточно силы, чтобы переместить всех в нужное место и время. И у меня нет необходимости их заряжать, я это сделала, когда во мне кипела сила.

— А почему этот всплеск произошел? — заинтересовался Иоханн. — Насколько всем известно, стоит только появится силе в обладателе медальона, как тот моментом высасывает ее. А у тебя их было два и оба разряжены. Или в тебе было больше силы, даже для медальонов?

— Когда мы переместились я и не поняла, что обладаю огромной силой, полученной в этом мире. Я просто забыла, — нервно усмехнулась я. — Да никто мне и не объяснил, что я должна принять энергию и распределить ее, запустив в свой круговорот силы, — я бросила взгляд в сторону Энея, на что тот слегка замялся, виновато пожав плечами. — В итоге сами медальоны зарядится не могли, так как я эту силу просто получала, но она была не совсем моя. Не так, когда я ее только получила, падая в лаву. В тот момент, я ждала эту силу, впустила в себя и использовала. А попав в этот мир, эту силу поначалу даже не осознавала. И когда приняла ее в себя, то сразу же смогла отправить в медальоны. Мне вот что интересно, Беросут всем раздавал свою силу. А из того, что я узнала, путешествуя по мирам, не вся сила подходит каждому. Случаются и неприятные моменты. Как вы все могли ее принимать?

Эней слегка призадумался, затем ответил:

— Что в моей семье, что поклонения до нас, не все могли принять силу. Некоторые умирали, поначалу будто сгорали изнутри, а затем пылали красным пламенем. Беросут всегда говорил в таких случаях, что данный динозавр не в состоянии выдержать такую силу, какой из него тогда Правитель и назначал следующего. Но такое случалось не часто, — махнул рукой Эней. — Поэтому мы и не обращали внимания, считая его слова правдой. Раньше мы все, что он говорил, считали божественным словом, — грустно вздохнул новый Правитель. — Но все это оказалось бессмысленными жертвами, обманом и корыстным планом лже-бога.

— Сейчас об этом судить трудно. Твой народ не голодал, набегов отшельников практически не случалось, вы были под защитой. Вам внушили, что вы поступаете правильно. Главное — это вовремя осознать, что выбранный путь не верен и сойти с него. Плох тот Правитель, что не признает своих ошибок, — поддержал Энея Диам.

— Спасибо, — ответил он. — Ну что ж. Киру мы отправим отдыхать. Не переживай, — Эней обратился к Иоханну, — мы разместим ее в недоступном, для всех посторонних, месте. Там есть все необходимые удобства и за ней присмотрит Алана. Но если ты все же переживаешь, то не смею тебя просить остаться с нами.

— Все в порядке. Я останусь, — и прошептал, что-то начавшей возмущаться Кире. Та смиренно кивнула и последовала за Аланой.

— С ней все будет в порядке, — заверила я Иоханна.

— Знаю, — ответил он. — Для меня сейчас нет никого и ничего важнее их. И тяжело отпустить даже на шаг от себя. Но чем быстрее мы со всем справимся, тем быстрее я вновь окажусь рядом с ними, — мечтательно произнес Иоханн.

— Все драконы такие, когда их жены беременны? — с ужасом спросила я у Диама.

— Бывает и хуже, — заверил он. — Мой отец пытался запереть маму в башне. После двух неудачных попыток, и разрушенной башни — он остановился. Но только с башней. За ней постоянно присматривал либо он, либо не менее дюжины самых лучших бойцов. А затем еще дюжина пряталась по кустам, выслеживая все ее передвижения. Мама всегда говорила, что это были самые ужасные месяцы в ее жизни.

Я представила Диамитрия, преследующего свою беременную жену. Мне стало смешно и грустно одновременно. Зрелище будет забавным, однако опекать так он точно будет не меня.

— Что-то не так? — я вздрогнула от тихого, нежного голоса прямо у моего уха. Я даже не заметила, как Диамитрий обнял меня и прижал к себе.

— Представила, как ты будешь опекать свою жену, — усмехнулась я.

— Сейчас я никого не хочу опекать, кроме тебя. Я даже представить не могу, что кто-то мне будет дороже, чем ты, — я лишь кивнула. Для чего тогда согласилась быть с ним, если каждые пять минут начинаю задумываться о его будущей связи.

Он повернул меня к себе и страстно поцеловал. Я чувствовала его желание быть со мной.

— Я думал, мы план действий собираемся обсуждать, — обратил наше внимание на себя Иоханн.

— Расскажи подробнее о своем мире и появлении Беросут, — Диамитрий нехотя оторвался от меня, но быстро переключился на разговор.

— Еще до появления Великого Беросут, наша численность составляла раза в два больше, чем сейчас. По миру существуют и иные поселения, однако ни о каком обмене продуктов и речи быть не может. Они живут приблизительно так же, как и мы, некоторые немногим лучше. Никто из нас не стремится завоевать больше территории. Конечно единичные набеги случались. Но мы относились к ним как плохой погоде. Мы жили хорошо, но не прекрасно. Земля на которой обитали мои предки была практически не плодородна. Вода текла прямиком с гор, иногда прозрачная, кристально чистая, но в сезон дождей — грязнее чумазого динозаврика, и всегда ледяная. По преданию, семьсот лет назад, местному Правителю — было видение, в котором он говорил с богом, представившемся ни кем иным как Великим Беросут — Богом-спасителем. Он обещал защиту, плодородные земли, прекрасную воду и всего лишь за то, что мы предоставим ему пристанище. Ведь его род давно погас. Беросут заявил, что устал скитаться по мирам и хочет дарить заботу, мир, доброту существам. Мои предки совещались долго, и тогда племя поделилось на две части: тех, кто хочет принять бога и тех, кто считает его паразитом, неизвестным существом, которое не стоит принимать в наш мир.