– Какая разница!
– отмахнулась старушка.
– Ешь давай!

Я занялась сооружением бутерброда гигантских размеров, а она устроилась в кресле рядом с кроватью и принялась рассказывать.

– Когда тебя вчера привезли, я до смерти перепугалась. Что, думаю, за напасть такая! То одно, то другое! Мало нам горя, так вот ещё человека задавили.

– А что, у вашего лысоголового ещё какие-то неприятности?
– рассеянно спросила я, поглощенная укладкой второго слоя балыка на толстенный слой масла.

– У нас не неприятности, у нас горе.
– тихо промолвила она и в голосе звучало такое отчаяние, что я в миг забыла о заветном бутерброде.

– Случилось что?
– участливо заглянула я ей в глаза.

Она часто закивала головой, уткнулась лицом в ладони и горько заплакала. Я сидела с чертовым бутербродом в руках и чувствовала себя совершенно дурацки. Мне её было искренне жаль, мне нравилась эта добрая женщина, но слов утешения я найти не могла. Не было их в голове, хоть тресни! Через некоторое время рыдания стали тише, она вытерла покрасневшие глаза ладонью и тихо сказала:

– Слезами горю не поможешь. Даст Бог, все образуется, минует нас горькая чаша испытаний и опять хорошо будет. Скажи-ка, лучше, как кличут тебя? А то разговариваю с тобой, а имени не знаю.

– Анна.
– не задумываясь ответила я, да и замерла, пораженная тем, что сказала.
– Какая Анна? Почему Анна? Альбина я! Альбина! А не какая не Анна! Так и в паспорте записано! Черным по белому! Альбина Бодайло! А откуда тогда Анна взялась? И ведь как легко с языка сорвалось! Будто только так себя всегда и называла! А может и правда называла? Может, мне настолько было противно это мерзкое имя Альбина, что я переименовала себя в Анну?

– А я - Мария Ефимовна, родная тетка Стасика. Можешь кликать меня тетей Маней, не обижусь.
– между тем ворковала старушка.

– Значит, этот лысый хмырь-Ваш племянник?
– без всякого интереса спросила я. Честно говоря, мне на этого яйцеголового придурка было глубоко наплевать, своих проблем хватало.

– А ты на Стасика ты не нападай! Он человек хороший!
– горячо вступилась за лысого Мария Ефимовна.
– Немного вспыльчивый, конечно, но душа у него добрая! Сначала закричит, затопочет ногами, а потом отойдет и сам переживает. Так что ты его по пусту не ругай!

– Конечно, хороший!
– охотно согласилась я.
– А хамом он только для вида прикидывается. Маскируется, чтоб чересчур уж добрым не казаться.

– Ну, ты тоже не агнец!
– скорчила она мину и выглядела при этом так смешно, что я невольно фыркнула.

Она тоже не сдержалась и улыбнулась, но веселье длилось не долго, в следующую минуту Мария Ефимовна встала с кресла и со словами:

– Ладно, ты, давай, ешь и отдыхай, а мне бежать надо. Некогда рассиживаться-дел полно!
– засеменила к выходу.

– Эй, а одежда моя где?
– крикнула я вслед.

Взмахом пухлой рукой старушка указала на дальний конец комнаты и скрылась. Как только за ней захлопнулась дверь, я вскочила и кинулась в указанном направлении. И правда, в углу спальни на кресле были аккуратно сложены все мои немногочисленные вещи. Не теряя ни минуты, я шустро влезла в платье, сунула ноги в туфли, повязала голову платком и выбежала из комнаты. Не собиралась я следовать совету Марьи Ефимовны и валяться в постели. Не только у неё было полно дел, у меня тоже забот хватало. Один покойник на кухне чего стоил!

Оказавшись в коридоре, который тянулся в обе стороны, я решительно повернула налево, сделала несколько шагов и остановилась.

– Интересно, а почему я пошла именно сюда? Оба конца коридора выглядят совершенно одинаково, лестницы отсюда не видно... А я, тем не менее, ни на минуту не усомнилась, что она находится именно в этой стороне. Откуда мне это известно?

Я мучалась сомнениями ровно мгновение, потом тряхнула головой и двинулась дальше. Раздумывать над подобными мелочами времени не было, нужно было спешно возвращаться домой.

Я торопливо шла мимо плотно закрытых дверей, рассеянно скользя по ним взглядом, как вдруг заметила одну приоткрытую. Не знаю, чем она меня привлекла, но я остановилась. Поколебавшись, протянула руку и толкнула высокую створку. Она с легким скрипом отворилась и в следующую минуту я уже стояла на пороге. Это была детская и обитала в ней маленькая девочка, потому как ни один уважающий себя пацан не потерпит такого количества кукол, мишек и зайчиков всех мастей.

Прямо у двери возвышался слон гигантских размеров с хоботом до пола и огромными ушами. Причем, цвет он имел неестественно розовый, только глаза и бант на хвосте были голубыми. Ткань, которой он был обтянут, на вид казалась колючей, но я почем-то была уверена, что на самом деле она очень мягкая. Я даже вдруг ощутила эту шелковистость на кончиках пальцев и, желая проверить себя, легонько прикоснулась к слоновей спине. Пальцы утонули в бархатистой шерстке. Пожав плечами и подивившись шалостям собственного подсознания, оставила слона в покое и принялась с интересом разглядывать обстановку комнаты. Чего там только не было! Книги, куклы, конструкторы, двухэтажный дом с полным набором мебели. Все новое, яркое и супер дорогое. Чувствовалось, что обитающего здесь ребенка любят, балуют и всячески задаривают.