Продолжаю свой путь и оказываюсь на пороге вокзала. На противоположной стороне улицы замечаю двух фотографирующих молодых европейцев с рюкзаками за спиной. Чувство новизны тут же исчезает. Я вновь на европеизированной земле. Подавляю в себе желание приблизиться к ним. Они могли бы указать мне адрес молодёжной гостиницы… Удерживаю себя. Предпочитаю поддерживать в себе чувство новой, непривычной обстановки.

После блуждания по незнакомым улицам я обращаюсь всё же к такси. «Гостиница,» – говорю я шофёру тоном побеждённого. Он отвечает мне: «Туристическая гостиница, да-да-да!» Я останавливаю его и с трудом пытаюсь объяснить, что предпочитаю дешёвый отель, молодёжную гостиницу или частную комнату. Он повторяет: «Да-да-да…» И вот я еду. По дороге на мосту через Ангару я открываю, что мой 300-рублевый гид обожает фильмы Алена Делона. Затем я высаживаюсь перед огромным входом белого здания, расцвеченного всеми флагами мира.

Сколько я должен буду заплатить за одну ночь отдыха в этом туристическом вертепе? Вопрос сопровождает меня до застеклённой двери, которая с шумом захлопывается за мной. Русские на диванах и служащие отеля оборачиваются и рассматривают меня с большим сомнением. Переезд через всю Сибирь по Транссибирской магистрали оставляет на человеке свой след.

Пробираюсь вдоль стены к приёмной стойке и спрашиваю цену комнаты. «40 евро,» – отвечает мне девушка по-английски. Соглашаюсь. Растерзанный, тащу свой огромный рюкзак и проскальзываю в лифт, чтобы подняться на четвёртый этаж. В коридоре две китаянки в голубой рабочей одежде скребут лопаточками потолок. Они показывают мне мою дверь 433 и вновь принимаются за свой нелегкий труд под неумолимое ворчание гостиничной служащей.

Окно комнаты выходит на крошечный пустынный островок посреди Ангары. Река разливается здесь в ширину примерно на километр. На другом берегу замечаю вокзал и железнодорожные пути. Я не задерживаюсь на созерцании, хотя вид по-настоящему захватывающий. Решаю отправиться на поиски более дешевого отеля и заведения, где можно было бы перекусить. Шагаю из улицы в улицу, разочарованный странностью слов, написанных кириллицей, и в конце концов решаюсь вернуться в отель. Обследую здание. Второй этаж занят административными бюро. Доступ к интернету – 6 рублей за минуту. Оплачиваю 10 минут – время, необходимое, чтобы выйти на контакт с моими близкими. Иду окольными путями через сайт WEB, основанный специально по случаю моего проекта сибирской поездки. Затем, удовлетворённый, сразу же направляюсь в ресторанный зал. Спрашиваю у официантки меню. Она не понимает мой заказ и приносит две плитки шоколада вместо заказанного аперитива. Затем я успешно расправляюсь с горячим блюдом, поглотив пол-литра пива. Алкоголь быстро накладывается на усталость. Выходя, пошатываюсь. Но этим вечер не заканчивается. Напротив ресторана казино «Калинка» протягивает мне руки. Я прохожу инфракрасный контроль двух охранников и оказываюсь в освещённом неоном зале, где русские здоровяки играют в покер. Я думал найти здесь игральные автоматы. В результате устраиваюсь у стойки перед второй кружкой пива, которую я выпиваю наполовину. Мой акцент забавляет официанток. Я слышу, как из моего кармана падает монета, 50 сантимов. Тут же женщина в костюме тонкими пальчиками поднимает мою монетку. Иностранка смотрит на меня томным взглядом. Без предупреждения я спрыгиваю с табурета, бросаюсь к выходу. Возвращаюсь на четвёртый этаж. Нахожу тех же двух китаянок, примостившихся на лесенках. Вхожу в комнату, скольжу под уютные простыни, как вдруг звонит телефон. Снимаю трубку, думаю, что мне хотят сообщить о какой-то моей потере. Чувственный голос, вышедший из недр мужских фантазмов, спрашивает: «Не хотите ли приятно провести время с русскими девочками?» Внезапно чувствую себя в ловушке «русской мафии», наблюдающей за моими действиями и жестами с момента прибытия на вокзал. Голос добавляет: «Две тысячи рублей за час». Что-то мямлю и вешаю трубку. Смущённый, возвращаюсь в кровать и включаю телевизор. Мой мозг, возбуждённный таким вниманием, бодрствует, мучает меня бессонницей, пока, наконец, заснеженный Кремль в глубине экрана не помогает мне забыться.

Иркутск окружён водами Ангары, единственной реки, которая вытекает из Байкала. Расположенный на высоких берегах город возвышается золочёными куполами церквей, плоскими крышами гостиничных зданий современного туризма и острыми крышами деревянных домов, которые придают городу восточное обаяние. Мы в восточной Сибири, недалеко от Монголии и её пустыни Гоби, этой двери в Азию; но одновременно мы в районе, слабо населённом якутами, сибирским народом большого севера; этот народ продолжает существовать благодаря древним умениям выживать и дарам великой природы. Я направляюсь именно к ним.

Осевшие домики соседствуют с современной архитектурой, часто сложенной из кирпича. Улицы – лабиринты, соединение троп, выходящих к подъездам и калиткам, никогда не запертым.

Здесь можно безмятежно прогуливаться, с любопытством разглядывать прохожих, фланирующих по улице Карла Маркса или по площади Кирова, с восторгом оценивать постоянную демонстрацию мод русскими женщинами на тонких каблучках, с чувственными, но недовольными физиономиями; их глаза часто ясны и прозрачны, как вода; они держатся за руки, идут легко и проворно по грязному тротуару, соблазняемые компаниями мужчин, одетых в чёрное, в кожаной обуви, в элегантных шляпах. Я мог бы испытать радость от прогулки по иркутским «Елисейским полям», которые тянутся вдоль Ангары. Но дело в том, что в городе есть не только этот аспект сибирского Парижа. Дороги ведут в тупики, где пьяницы разбивают свои уже неузнаваемые лица. К сожалению, это не исключение, но свидетельство вырождения.

Сегодня утром я оказался внутри тупика подобного рода. Деловой офис гостиницы «Байкал», где царствует наиболее толерантная проституция, отправило меня ночевать к частному лицу за 10 евро за ночь.

Я прихожу туда раньше обусловленного часа и встречаюсь с неким Михаилом.

Этот русский со сносным английским предлагает мне свою помощь. Он объясняет мне, что нет свободной комнаты под номером 16. Хотя я заранее оплатил своё пребывание там. Не настаиваю и говорю, что вернусь к пяти часам, когда они должны меня принять.

Вновь начинаю свои блуждания по иркутским бульварам. Прохожу мимо статуи Ленина и иду до «Елисейских полей». Мой ум занят лодкой, которую я должен найти для своей экспедиции. Но нет никаких следов лодок на ангарских берегах. Перехожу по мосту и пересекаю рощу на полуострове. Гигантский усилитель играет современную музыку и сотни молодых людей стекаются сюда небольшими группами. Они болтают вокруг водочных и пивных палаток. Избегаю давки и выхожу на песчаный берег. Поднимаю глаза к свободному горизонту бегущей Ангары и различаю на востоке лодку, обтекаемые линии которой напоминают мне каноэ. Заинтригованный, я решаю пойти посмотреть её поближе на следующий день.

Полный надежд, улыбаюсь молодым людям, занятым поглощением алкоголя, угощаю сигаретой мужчину и возвращаюсь в свой потемневший тупик. Он не опасен, напротив, здесь чувствуется свежий шарм небольшого садика. Стучу в дверь 16-й квартиры и попадаю на молодого русского, который представляется Алексом. Он предлагает мне разуться и приглашает посмотреть квартиру, где я могу устроиться в 20-метровой комнате. Иду по коридору и встречаюсь взглядом с двумя молодыми девушками, сидящими на кухне. Они мне кажутся европейками. Закрываю за собой дверь комнаты и тут же осваиваю свою территорию, располагая на письменном столе путевые бумаги.