…Следующие полчаса Кот покорно и безропотно позволял себя «лечить». Он не смел зарычать, пустить в ход когти или – что было совсем непозволительно! – укусить своих «лекарей». Кот ведь помнил: все дети – хорошие люди. Маленькие, безобидные, открытые и совершенно искренние существа. Их сердца ещё не успели пропитаться злобой и ненастьем, они пока ещё в самом начале жизненного пути, ещё не оперившиеся птенцы, и помыслы их вследствие беспечного всепрощающего детства чисты и полны сострадания.

Не сдержался Кот лишь однажды: Варвара обильно смазала ему спину йодом (боли совсем не было), потом нанесла на рубцы толстый слой крема для рук и начала обвязывать «пациента» бинтом. Не рассчитала, слишком сильно затянула бинт, Кот мяукнул, дернувшись вперед. Люда вскрикнула, боясь, что рыжая кошка вздумала её укусить, и отскочила от стола.

– Людка, держи крепче!

– Она разозлилась.

– Муся, сидеть! – приказала Варя. – Муся, успокойся, тебе не больно, не прикидывайся.

Муся, он же Кот, продолжал выказывать неудовольствие. Рассудительная, но излишне стеснительная и неуверенная в себе Люда предположила, что Варя неправильно обмотала кошку бинтами.

– Туго, Варь, ей дышать трудно.

– Вижу уже, – буркнула Варвара, начав разбинтовывать, как она выразилась «такую классную и красивую перевязку». – Второй раз так красиво не получится, – ворчала она. – Муся, сидеть! Люда, держи крепче. Муся… Люда… Во-от, почти готово! Люд, как тебе?

После получасового лечения, надеясь, что добрые дети его все-таки покормят, Кот заискивающе посмотрел на девочек.

– Глаза у неё суперские, в темноте, наверное, сверкают здорово. Муська, поспи немного, тебе сейчас надо.

Кот ткнулся влажным носом в Варину ладошку и заурчал.

– Спасибо говорит, – пояснила Варя. – Спи, Муська, а вечером я поесть принесу. Ты солянку любишь?

– Бездомные всё любят, – ответила Люда, пройдясь ладонью по перебинтованной спине Кота. – Она где жить-то будет, Варь?

– До вечера в сарае, а на ночь к себе в комнату возьму.

– А мама?

– Не узнает, я тихонечко.

– А увидит?

– Пошли, – Варя подтолкнула подругу в спину и подошла к распахнутой двери. У самого порога обернулась, махнула Коту рукой: – Спи, Мусь, мы уходим.

Дверь в сарай закрылась, сразу сделалось темно и неуютно. Кот потоптался на столярном столе, неуклюже обнюхал бинты, попытался от них высвободиться – куда там, и пытаться не стоит – и спрыгнул вниз. Жаль, что его не покормили, оставили здесь одного и даже водички в мисочке не принесли. Может, ещё вернуться?

Просясь на улицу, Кот громко мяукал, царапая дверь и дощатый пол. Услышан он не был: то ли сарай находился в отдалении, то ли поблизости не было людей, но факт есть факт. В итоге, устав и немного оробев, он обнюхал все, что находилось в зоне досягаемости, вернулся к столу и одним прыжком оказался наверху. Решил вздремнуть.

Кот уже засыпал, глаза превратились в узкие щелки, лапы были поджаты, хвост обвивал тело – обычное кошачье состояние перед отходом из одной реальности в другую. Как вдруг – шелест. Кот разом встрепенулся. Шелест повторился. Не может быть! Этот шелест, этот тихий, едва уловимый, будто бы извиняющийся, осторожный, вкрадчивый шелест он узнает из тысячи. Так шелестеть может одно животное на всем белом свете. И имя ему – мышь.

Кот бесшумно заходил по столу, определяя, откуда именно доносится тихий звук. Ага, вроде из угла, где примостились два ящика. Точно, оттуда. Что ж, подождем. Если мышь решила выйти из укрытия, она обязательно себя проявит, она вот-вот покажется.

Так и вышло. Минуту спустя, издав подобострастный писк и несколько пощелкиваний, мышь появилась в поле зрение голодного Кота. Сначала показалась мордочка с тонкими усиками и постоянно дергавшимся носом, потом Кот заметил маленькие глазки-бусинки. Бессмысленный мышиный взгляд ничего не выражал, он стрелял по сторонам, выискивая сам не зная чего, и при этом серый зверек проворно перебирал передними лапками, виляя длинным голым хвостом, немного приподнятом и загнутым у самого кончика.

Мышь копошилась в темном углу, но Кот отлично её видел, благодаря своему знаменитому ночному зрению. Ведь глаза кошек отлично приспособлены к ночному образу жизни и во тьме они видят в шесть раз лучше человека. Никакого секрета здесь нет, просто с тыльной стороны глаза у кошачьих находится слой зеркальных клеточек; свет, который проник незамеченным через светочувствительную сетчатку, отражается назад, давая рецепторам второй шанс его обнаружить.

Повезло в этом плане кошкам, правда, с цветом у них дела обстоят много хуже. Ради острого ночного зрения им пришлось пожертвовать четкостью и цветностью. Увы, но цветной мир для Кота был размыт. Это факт! Он немного различал желтый цвет, зеленый и синий, другие же цвета, например, красный, казались серым или черным.

Мышь снова пискнула.

Пора – решил Кот. Принял нужную позу, примерился и прыгнул вниз. Мышь ринулась назад, но добежать до ящиков не успела, проворность Кота (несмотря на стесняющие движения бинты) вышла победителем.