Тот кивнул, и они прошли в предыдущий зал.

– Полагаю, встреча прошла хорошо, иначе у вас было бы менее веселое настроение, - сказал Холлис.

– Все прошло прекрасно.

– Микрофильм у вас?

– Да.

– Вы просмотрели его?

– Мельком.

– О'кей. Вы считаете, микрофильм представляет собой ценный материал?

– Можно сказать, мы сорвали банк. Однако не знаю, как именно ФБР использует его.

– Ну, это их проблема, а не наша, Сэз.

– Да нет, это наша общая проблема. Мне бы хотелось посмотреть, что произойдет, если эти фотографии станут достоянием общественности... Разоблачен будет каждый русский агент, кем бы он ни был: швейцаром в Белом доме, работником министерства обороны или помощником конгрессмена. Однако, по моему мнению, правительство захочет, чтобы ФБР выловило их без шума.

– Но вам бы, конечно, хотелось, чтобы все это было обнародовано и переговоры на высшем уровне со скандалом провалились.

– Вся эта нечисть заслуживает одного: ее надо уничтожить и похоронить. Да и какая нам выгода от переговоров о мире и торговле, когда у Советов огромные экономические проблемы и полная социальная неразбериха? Как говорил наш с вами герой Наполеон Бонапарт: "Никогда не мешайте врагу в то время, когда он совершает ошибку".

– Вы - хитрющий сукин сын, - улыбнулся Холлис.

– Благодарю. А как вы думаете, Сэм, на кого работает Чарлз Бенкс?

– Наверное, на разведку госдепартамента.

– Совершенно верно.

– А разведка госдепартамента здесь, в Москве, большую часть своего времени тратит на то, чтобы шпионить за нами. Они очень боятся, что мы сведем к нулю все их дипломатические инициативы. Я уверен, что Бенкс очень пристально наблюдает за ситуацией и докладывает обо всем непосредственно президенту.

– Чего я совершенно не понимаю - это каким образом они собираются решить проблему "школы обаяния" так, чтобы все это дерьмо не выплыло наружу.

– Есть способы разобраться без лишнего шума, Сэм. Поскольку Додсон еще не объявился...

– А если он объявится?

– Сомневаюсь, что он, например, перелезет через стену, - сказал Айлеви.
– И милиции, и КГБ дан приказ стрелять без предупреждения. Но если ему удастся каким-то чудом попасть на территорию посольства или добраться до какого-нибудь западного журналиста в Москве, тогда Бенкс, госсекретарь и президент споют всей моей компании веселую песенку.

– Я постоянно думаю о том, что если Додсон переберется через стену, его все равно не оставят на свободе в Америке. Сумасшедшая мысль, не правда ли?

– Да, однако вы близки к истине. По-моему, наш старый любезный Чарли Бенкс получил приказ убрать Додсона, чтобы тот замолчал навеки, - сказал Айлеви и прибавил: - Вы, наверное, решили, что я аморальный псих? Наше правительство готово списать со счетов эти три тысячи американских летчиков из-за какой-то абстрактной идеи, называемой ими разрядкой международной напряженности. Черт побери, я даже не могу выговорить это.

– Сэз, встретимся в Вашингтоне и побеседуем кое с кем из моих людей в Пентагоне. Я не собираюсь ввязываться в заговоры, но мы можем обсудить способы возвращения этих людей домой, не делая из них пешек в чьей-то большой игре.

– Хорошо. Встретимся в Вашингтоне.

– Кстати, - спросил Холлис, - что вы решили по поводу генерала Сурикова?

– Я беседовал с ним в подвале антикварного магазина около получаса. Он мне не понравился.

– Он и не должен вам нравиться. Вы не будете его "контролером". Он уезжает.

– Ну, это уже другой вопрос. Но не думаю, что Суриков собирается заниматься чем-либо на Западе.

– Многие люди, живущие на Западе, ничем не занимаются. И вас его дела не касаются. Только вытащите его туда.

– Думаю, Сэм, что он умрет, когда покинет матушку Россию. Знаю я такой тип людей.

– У него есть вера.

– Мне бы хотелось попридержать его здесь для работы. Он стал бы агентом самого высокого ранга, какие у нас когда-либо были в советских войсках. Я передам его Берту Миллзу и...

– Не надо мне вешать лапшу на уши, что он не выживет на Западе. Если в вас осталась хоть капелька человеческого сострадания, то вы бы заметили, сколько пришлось вытерпеть этому человеку. Если нам когда-нибудь удастся побороть эту систему, то только потому, что мы показали всем живущим здесь истинный источник света. Я раньше не понимал мотивов Сурикова, поскольку не задумывался о самом понятном и простом - человек хочет стать свободным, чего бы это ему ни стоило. Он вам передал обещанное, теперь вы выполните обещанное нами.

– Ладно... я только подумал...

– И увольняйтесь, Сэз. Вам это необходимо.

– Да, знаю. Кстати, я просмотрел микрофильм и обнаружил там фото мистера Келлума, родившегося в СССР в городе Курске, Анатолия Владимировича Кулагина.

Холлис кивнул.

– Вот мы и раздобыли первого. А что по поводу миссис Келлум?

– С ней еще много работы. Она может оказаться настоящей американкой и может не знать, кто на самом деле ее муж.

– И что вы собираетесь с ними делать?