— Пока держимся. У нас танк из колонны остался, командир — сержант Лазар. Но долго вряд ли будем держаться. Что с вертушками?

— К вам летит Ми-26, отход прикроет «Аллигатор». Позывные — «Сифон» и «Серп». Минут через десять к вам прибудут. Лазар как возвращаться думает?

— Вас понял. Сказал, что своим ходом вернётся.

— Скажи танкисту, что «Аллигатор» ему уехать поможет и проводит какое-то время.

— Вас понял. Это всё?

— Всё, удачи вам.

Сержант услышал, что говорить его друг перестал, повернул голову к нему и спросил, перекрикивая стрельбу:

— Что там?

— Десять минут! — крикнул в ответ тот и рванул к танку.

Не успел он забраться к башне, как сразу же начал колотить по люку прикладом своего «калаша». Через десяток ударов люк открылся и к нему выглянула голова командира танка.

— Что такое? — спросил он и посмотрел куда-то вниз.

— Вертушка будет через десять минут! — крикнул лейтенант. — Если решил своим ходом, то тебя прикроет вертушка!

— Ваша? — не понял сержант-танкист.

— Нет, там вторая будет! «Аллигатор»! Прикроет наш отход и тебя проводит, но не весь путь!

— Да всё равно лучше, чем одному. Буду знать.

Затем лейтенант вернулся к окопу, где продолжал отстреливать его друг. Тот лишь мельком бросил взгляд на командира, который занял своё место и продолжил вести огонь вместе со всеми. От этого зрелища у Родиона проснулось ещё большее уважение к нему. Офицер, который не оставил своих ребят в такой сложной ситуации, не только решает проблемы командования, но и лично, вместе со всеми отстреливается от врага.

Продолжался бой недолго. Выстрелы стали стихать только когда позади раздался парный гул вертолётных лопастей и двигателей. Некоторые продолжали стрелять, но почти все перестали и подняли глаза в небо, где вот-вот что-то появится.

Первым в поле зрения вылетел Ка-52 «Аллигатор». Винтокрылая машина выписала небольшой круг над позициями под восторженные выкрики и свист, затем зависла немного в стороне. Несколько секунд пилот выбирал цели, затем заговорила 2А42. Ещё пару минут машина вела огонь только из орудия, затем выпустила несколько ракет.

Тем временем весьма габаритный тяжёлый транспортно-десантный вертолёт с трудом приземлился на высоту. Дверь десантного отсека открылась и солдатов встретил один из членов экипажа. Пилот в шлеме с опущенными очками и комбинезоне жестами приказывал всех заходить.

Макаров увидел приземление вертолёта, осмотрел всех своих и прокричал как только мог:

— Все в машину! Быстро!

После он начал ощущать, как начало болеть горло. Внутри будто что-то неведомое скребло по сухому горлу. Мысленно Александр уже клялся, что больше никогда в крупные бои выступать не будет. Сил стало заметно меньше. Офицер опустился на колено от бессилия и какое-то время наблюдал, как его ребята грузятся в салон вертолёта.

Когда основная часть его подчинённых уже сидела внутри и к дверям подбегало отделение вместе с зам. ком. роты, Макаров поднялся на ноги не без помощи своего друга. Всё ещё бодрый сержант подхватил радиостанцию, поднял своего товарища за плечо и вместе с ним направился к двери.

Когда солдаты в полном составе погрузились в отсек, пилоты начали подниматься параллельно с закрытием двери. Через постепенно уменьшающуюся щель Родион заметил, как танк разворачивается в сторону дороги, по которой совсем недавно уезжала его колонна.

Постепенно вертолёт поднялся на достаточную высоту, чтобы не задеть дном деревья, развернулся и направился в нужную сторону. Стрельба и взрывы позади скоро затихли и «Аллигатор» принялся выполнять своё второе задание. Очень скоро Ми-26 отдалился от своего ударного товарища.

Родион окинул усталым взглядом всех в грузовом отделении. Сейчас все были почти одинаковыми: усталыми, грязными, голодными. Радовала только мысль о том, что в части их наконец ждёт чистая одежда, тёплая еда и, возможно, сон. Последнего все хотели куда больше, чем еды или одежды. Спящему человеку они важны не будут.

— «Высь», я «Сифон», — проговорил в рацию один из пилотов. — Рота на борту, направляюсь на базу.

— Отлично, ребята. — зашипела рация в шлеме. — Двигайтесь быстрее, через посёлки на пути не лети.

— Вас понял.

Полковник уже успел заскучать, когда на территорию части начала заезжать колонна техники. Со второй машины в колонне, который была БТР-82, на землю спрыгнул знакомый комбригу лейтенант. Миров несколько секунд осматривался по сторонам, затем сорвался с места в сторону здания штаба. Около старшего офицера резко остановился, хотел было начать представляться, но первым заговорил полковник:

— Можешь не представляться.

— Макаров на связь не выходил? — спросил Иван, опуская руку от виска.