– Тебе удалось что-то выяснить? – спросила Вика.

– Она в Странногорске, – София вытянула из шкафа чемоданчик на колёсиках.

– Странно, – задумчиво ответила Вика.

– Вика, я, кажется, знаю, кто за всем этим стоит, – София пинком раскрыла чемодан. – Это Лори.

– Лори? Карлица? – удивлённо выдохнула Вика. – Ты не ошиблась? Она же умерла лет триста назад.

– Слишком много совпадений, чтобы в это верить. Я выезжаю в Москву. Увидимся.

Через час её «Лексус» цвета спелой вишни, летевший по вечерней трассе М11 «Нева», словно натолкнулся на невидимое препятствие. Капот смялся, и двухтонный кроссовер, перевернувшись несколько раз в воздухе, снова приземлился на колёса.

София еле успела развести руки, выстраивая вокруг себя сферу, настолько прочную, что осколки лобового стекла и вмятые стойки не причинили ей никакого вреда. Бесполезная сейчас подушка безопасности мягко ударилась в прозрачную, словно мыльный пузырь, субстанцию.

София свела ладони и тут же резко развела. Искалеченную машину буквально разорвало вдоль. Обе половинки разлетелись в стороны, оставляя на дороге только водительское кресло и, чуть поодаль, чемодан. София огляделась. Позади застыли несколько автомобилей, испуганные водители ошарашенно смотрели на неё, не решаясь выйти или объехать. Самой первой стояла белая «Тойота-Камри», за рулём сидел молодой парень, явно пребывающий в шоке от увиденного.

София подхватила чемодан и подошла к машине, вежливо постучала по крыше. Парень упрямо помотал головой. София вздохнула, приложила ладонь к стеклу. Лицо водителя мгновенно расслабилось, он заулыбался и опустил стекло.

– Красотка, ты не меня ждешь? – подмигнул он.

– Тебя, милый, тебя, – очаровательно улыбнулась она. – Мне в Москву надо.

– Садись, подруга, – водитель разблокировал двери.

София открыла заднюю дверь, закинула чемодан, затем обежала машину и плюхнулась на пассажирское сиденье. Мысленно прочитала заклинание, навешивая на машину защиту, способную выдержать прямое попадание авиабомбы.

– Мчи, милый.

Останки её вишнёвого «Лексуса» вдруг покрылись ржой и рассыпались в пыль, которую тотчас развеял невесть откуда налетевший ветер. Движение возобновилось, на лица очевидцев вернулось беспечное выражение – они уже и не помнили, что произошло несколько минут назад.

Утром София сидела за столом в квартире Вики, пила чай и неспешно рассказывала:

– Угробила мою машину, видно, хотела меня на тот свет отправить. Оно и понятно, мы с ней всегда враждовали. Затаила злобу. Никак не может забыть ту стычку при Мон-Се-Жан.

– Где?! – озадаченно спросила Вика, закидывая в рот конфету.

София смутилась, мысленно коря себя за излишнюю словоохотливость.

– В историю она вошла как битва при Ватерлоо, – неохотно пояснила она.

Вика подавилась конфетой, закашляла.

– И только не спрашивай, сколько мне лет, Вика! – умоляющим тоном попросила София. – Ты даже представить не можешь, каких трудов мне стоило это скрыть!

Фура проехала ещё метров десять, прежде чем остановиться. Ева подхватила рюкзак и побежала следом. Встала на высокую ступеньку и с трудом открыла дверь кабины огромного американского тягача. Дальнобойщик в кепке и с рыжей щетиной подмигнул.

– Куда тебе, красавица?

– Здравствуйте, в Странногорск.

– Куда?! – бородатое лицо вытянулось от удивление.

– Не по пути? – спросила она. – Ну, тогда извините.

Она уже приготовилась спрыгнуть, но водитель сделал жест: залезай. Ева забралась в просторную кабину и уселась в глубокое кресло.

– Да у вас тут жить можно! – с удивлением воскликнула она, осматривая недра просторной кабины. Даже холодильник с кофеваркой имелись.

– А то! – довольно сказал он. – И кроватка есть!

Он показал на кровать у дальней стены кабины.

– Понятно! – Ева дёрнула за ручку.

– Мы ещё даже никуда не поехали! – удивился водитель.

– Я найду другую машину с менее озабоченным водителем, – она открыла дверь и уже высунула ногу, чтобы спрыгнуть, минуя ступеньку.

– Да ты подожди! – засмеялся он, схватив за плечо. – Я про кровать в другом смысле! В том, что да, действительно жить можно! А ты что подумала?

Ева смутилась, глядя в его простое заросшее лицо.

– У меня дочь твоего возраста! – обиженно сказал дальнобойщик. – Тебе сколько? Лет семнадцать?

– Восемнадцать.

– Вот я и говорю: практически одногодки. А ты сразу: «кровать»!

– Это не я про кровать, а вы! – ещё больше смутилась Ева. – А что я должна была подумать?

Водитель вздохнул.

– Дверь закрой. Не трону я тебя.

Он вырулил на трассу и хмуро уставился на дорогу. Минут десять ехали молча, слушая мерный гул мощного двигателя под капотом.

– Вы до Странногорска? – наконец нарушила тишину она.