Зато вскочил сам ярл

— Кто ты? И почему не проявляешь должного уважения?

Напрягся Аскель, дружинники поз не изменили, но подобрались, Харальд, наоборот, заулыбался, как драчун-любитель увидевший возможность помахать кулаками.

— Я Гуни Бронсон, из Милк-фьорда, дренг херсира Свейна. — пробубнил, не поднимая головы стоящий, — Я глубоко уважаю тебя, ярл Рагнар, но присягал Свейну, и только ему мне надлежит отдавать земной поклон.

А ты дерзкий парень! Почему-то вспомнилось, что во множестве «попаданческих» романов главный герой именно так проявляет свой несгибаемый характер перед власть имущими, за что, конечно, заслуживает почет и уважуху, дескать мои то лебезят и жопу лижут, а ты я вижу чувак со стержнем…

— Ты смело говоришь… — начал было ярл прищурившись, а я уж подумал, что сейчас действительно развернется один из этих сценариев: «бла-бла-бла, мне нравиться твоя смелость, переходи ко мне на службу, будешь моей правой рукой»…

— Но почему ты посмел прийти в мой дом с оружием? — вдруг обрушился раскатами грома Рагнар, — Да еще в день свадьбы моей дочери!

«Дерзкий парень» изменился в лице. Честно говоря, я тоже был в непонятках — у большей половины присутствующих были именно такие ножики как у этого дренга. В конце концов у Хельми один-в-один такой же!

— Но это же обычный скрамасакс!

— Ты убить меня задумал? — грохотал ярл

— Я… не… — растерянный взгляд парня заметался между вожаком и ярлом…

Я не заметил, откуда у Харальда в руке взялась франциска, миг, размазанная молния броска… Я даже взмаха не заметил! И «парень со стержнем» превратился в парня с маленьким метательным топориком в груди. Еще секунду он стоял с выражением полного офигевания на лице, покачнулся, и упал ничком, меж товарищами.

В тот же миг блеснули мечи: парни в кольчугах выхватили свои, Аскель обнажил подарок, Харальд — свой длиннющий ножик. А из толпы, образовывающей коридор вокруг «выступающих» вышагнули дружинники ярла, с копьями и тоже в кольчугах.

Ну ща начнется! В предвкушении подумал я, прикидывая куда при этом ломиться. Дружинников ярла было дюжина, может чуть больше, а у Свена все еще два с лишним десятка крепких, тертых-битых бойцов с оттакенными ножиками, почти не уступающими длинной мечам.

Но Свен… только глубже поник головой. Ты чё, мужчина, слился?

А ярл продолжил метать молнии

— Свен Свенсон! Ты просил принять тебя как равного в круг ярлов! Ты, свободный херсир, владетель занюханного фьордика! Но зачем ты притащил с собой столько ближников? Задумал чего? — дружинники ярла напружинились. Сейчас прольётся чья-то кровь… — И ты даже не можешь разобраться со своими людьми! Этот Гуни не только ко мне проявил неуважение, он так же показал, как относится к тебе!

Вот это я понимаю подстава! Так приходишь на стрелку к серьезным людям, а какая-то «необычная снежинка», считающая себя самой умной обсирает все планы! Душить таких надо, еще в колыбельке.

— Как я могу уважать тебя, если тебя твои же хольды не уважают?

Красиво развел! Ща их тут всех переколбасят с полным основанием, фьордик себе…

Ярл выдохнул. Потянул паузу.

— Убирайся с глаз моих.

Ярл уселся. Парни встали, понуро развернулись, поплелись на выход.

— Стой!

Ярл Рагнар, успевший цапнуть кубок, сделал большой глоток.

— Хорошо. Неправильно из-за одного дурака винить всех.

Свен мрачно оглянулся.

— Приходи на пир, Свен, только… — ярл отпил еще глоток, — не бери своих людей, их не научили уважения к старшим. Возьми двоих-троих, кому можешь доверять. И… забери с собой этого, — он брезгливо указал на плавающего в луже собственной крови Гуни — «парня со стержнем и топором в груди».

Мд-а… Не любят здесь, «уникальных снежинок»

— Что там у нас еще? — повернулся Рагнар к сыну.

— Одальбонд Йорген Остенсон просил выслушать его

— Да? — поднял бровь ярл, — ну так где он? Давай послушаем, что хочет от нас достойный бонд.

Йорген, судорожно выдохнул, набычился и вышагнул на открытое пространство. За ним — Сигмунд и Фритьеф. Я замешкался, сунулся вперед, уткнулся в сомкнутые спины, за спиной раздался удивленный возглас Калле, типа «а ты куда?», но я поднажал, и под удивленные взгляды других орков вывалился из толпы за спину дяди.

Вчетвером: впереди дядя, по бокам, приотстав на полшага — Сигмунд и Фритьеф, я пристроился за плечом Фритьефа, и такой диспозицией двинулись вперед. Почувствовал себя, будто на сцену выперся!

Остановились шагов за восемь, под перекрестьем заинтересованных взглядов ярла и окружения. Чёт я замандражировал: сердце билось, в горле комок, на экзаменах так не волнуюсь!

— Приветствую тебя, ярл Рагнар. Я Йорген, сын Остейна из Урга, со мной сын Сигмунд и Фритьеф Эгильсон.

Эй, а я?! Что за…?