Я вошла в палату с улыбкой. В этот раз, Лео сидел свесив ноги с кровати. Когда я подошла к нему, он обнял меня за колени и зарылся носом в мой живот.

– Вот теперь привет, - тихо сказал Лео.

– Привет, - ответила я, поглаживая его по волосам, которые сильно отросли.

– Ты надолго?

– Как всегда до вечера.

– Я сегодня много ходил. Около двух часов. Не могу сказать, что было очень тяжело, но потом мне пришлось поносить кислородную маску, так как началась одышка. Как думаешь, сколько мне еще здесь лежать? Врач что-нибудь говорил вам?

– Наверное, ты пролежишь здесь дней десять. Тебя успеют прокапать и еще ты успеешь восстановить ходьбу за это время. Ты уже был в душе?

– Хочешь меня искупать?
– улыбнулся он, положив подбородок мне на живот.

– Просто от тебя вкусно пахнет, - поцеловав его в лоб, объяснила я.

– Да. У них оборудованы душевые, поэтому я искупался совершенно без проблем.

Мы сидели на кровати, поедая конфеты, которые я принесла. Наши разговоры были обо всем. Мы снова начали планировать о том, чем займемся, когда его выпишут и каждый из нас сдаст экзамены. Лео также спрашивал меня что-либо на английском и я ему охотно отвечала правильными ответами, за что получала прекрасные поцелуи. Никто из нас не пытался вспоминать тот день, когда нашим отношениям присвоили полгода. Мы старались избегать подобной темы и у нас, должна признаться, неплохо это получалось.

Вечером, когда мы с Алексом приехали домой, завязали беседу о том, что случилось в больнице. Он был категорически против лгать Лео по поводу его времяпровождения в этой квартире. Алекс хотел сказать ему правду, когда я вышла из палаты, но сжалился, пытаясь понять, что лучше не создавать для нас новую ссору и не расстраивать Лео, пока тот лежит в больничной койке. Должна признать, это прогресс.

Теперь же, настало время, выпытывать из Алекса все ответы на интересующие меня вопросы. Пора бы дать сдвиг, потому что с каждым днем меня напрягает его присутствие все сильнее и сильнее. Алекс должен свалить с этой квартиры прежде чем выпишут моего парня.

Сажусь на диван рядом с ним и начинаю пялиться на его лицо, пока он смотрит на экран телевизора. В чем толк смотреть его, если не понимаешь испанского? Может при помощи этого, он пытается сбежать от разговора? Нет уж, милый, время пришло.

– Алекс, ты ведь знаешь, зачем я сижу сейчас с тобой, вместо того, чтобы заниматься подготовкой, - строго начала я.

– Вот скажи мне, в чем толк в том, если я скажу тебе, кто помогал мне? Ты все равно не знаешь об этом человека абсолютно ничего, более того, его не знает даже Лео, - он говорил это привычным для меня холодным тоном.

Порой, мне хочется разбить эту ледяную стену и снять с него маску. Не думаю, что причина его холода только в самоуверенности, есть что-то еще, должно быть. Но разве я вправе лезть туда? Ах, как же чешутся руки.

– Расскажи мне об этом человеке и мне станет легче.

– Здесь живет мой русский друг. Он любит путешествовать и сейчас как раз-таки прибывает в Малаге.

– Хорошо, и как долго ты собираешься за нами следить?
– я говорила это таким тоном, словно спрашиваю лучшего друга: «Эй, как дела, чувак?»

– Больше никакого слежения, - он достал телефон.

– Что ты делаешь?

– Бронирую билет до Москвы на завтра, - спокойно ответил Алекс.
– Ты получила ответ, поэтому пора сваливать.

– И насколько ты берешь?

– На семь часов утра.

– Подожди, отменяй, - быстро сказала я, прочитав эсэмэску, которая пришла мне только что.

– Почему это?

– Мама хочет пригласить нас всех на ужин в скором времени, и очень хочет видеть тебя на нем.

– Ладно, а как же Лео?

– Мы попытаемся ему все объяснить, - посмотрев на Алекса, ответила я.

Через неделю с лишним Лео полностью восстановился, поэтому врач назначил ему таблетки, которые он должен принимать на протяжении месяца, и решил, что можно выписывать. Мне пришлось очень долго объяснять ему, что Алекс живет у нас в гостиной. Злости Лео не было предела и, поэтому, мне пришлось давить на больное, говоря ему, что он должен мне доверять. Сколько же Алекс натерпелся злых взглядов в свою стороны...