Еще бы с Келлером поговорить, но я с того вечера его не видела. Он от меня как будто прячется, избегает. Впрочем, с этим я разберусь позже. 

– Сюзи, можно тебя? – спросила я, подхватывая соседку под локоток, когда она уже собиралась покидать столовую. 

– Да, ой, что случилось? – она хлопнула длинющими ресницами. – Кстати, спасибо за подсказку насчет гор. Мы с нашим деканом из поисковых артефактов такую прелесть сделали! 

Девушка аж зажмурилась от удовольствия. 

– Сюзи, я хотела тебя спросить… – я замялась на секунду. – Ты же у нас все обо всех знаешь и вообще особа информированная. – Та вздернула нос, как бы говоря, что да, она такая. – Так вот, я тут краем уха слышала, что обо мне ходят какие-то непонятные сплетни. Ты не в курсе? 

– Хм, какие сплетни? Насчет чего?

– Насчет моего заплыва с монстрами. 

– Ну говорят, что несколько младшекурсников плавали в темноте и на них напали твари, которых потом пришлось всем миром вылавливать. Но и все… 

– То есть обо мне, как об участнице, ничего такого не циркулирует? Ну там, что мы с Келлером не просто плавали?

– А вы не просто плавали? – глаза девушки блеснули любопытством. 

– Ну а ты что не видела, что мы бы только проплыть успели? – тут же возмущенно отрезала я. 

– Это да, ты права. Но представь, какая бы романтичная история была! Он, великолепный аристократ, спас красавицу из когтей и зубов хищников!

О Боги, дайте мне сил! Вернусь в столицу, обещаю, внесу хорошее пожертвование в храмовую казну. 

– Так что там насчет слухов? 

– Нет, знаешь, ничего такого не слышала, – горестно вздохнула Сюзанна. – Народ гораздо больше интересует, каким образом твари вообще тут оказались. 

– Ну так-то да, тема действительно интересная. 

– Вот и я о том, – девушка грустно покачала головой. – Вместо того, чтобы восхищаться храбростью студентов, бросившихся защищать нас, слабых девушек, они обсуждают то, в чем и без нас разберутся. 

Нет, честное слово, иногда хочется взять ее за плечи и хорошенько встряхнуть!

– А с чего ты взяла про слухи-то? Кто сказал?

– Да вот, слышала в библиотеке, но не уверена, обо мне это было или нет. Вот и решила узнать у самой информированной моей знакомой.

Интересно, Аллерт все же что-то обо мне слышал или на ходу придумал? Если второе, то зачем? Ясно, что пока ничего не ясно, нужно больше информации, так что делать какие-либо выводы пока рано. 

Еще немного польстив Сюзи, я все же пошла завтракать, а та отправилась по своим делам. Правда, задумчивая, и это немного напрягает. Как бы она сама не стала источником тех сплетен. 

Впрочем, как мне буквально через десять минут поведала Диана, очень скоро тут найдутся другие темы для разговоров, гораздо более интересные. Как сегодня сообщил на утреннем сборе командиров декан Кемер, комиссия уже прибыла, и теперь они будут рыскать по всей Академии, допрашивать всех причастных и непричастных. 

А разговор с менталистом, это намного более захватывающая сплетня, чем заплыв двух первокурсников. 

Собственно, означенную комиссию я впервые увидела перед вторым занятием, которое у нас проходило в главном учебном корпусе. Перепутать их с кем-то другим было решительно невозможно. Пятеро мужчин и две женщины в черных военного кроя костюмах без знаков различия чинно вышагивали по коридору, презрительно не обращая ни на кого внимания. 

Но это высокомерное выражение лиц могло кого угодно обмануть, но не меня. Я-то видела, как внимательно они за всеми наблюдают, просвечивают взглядами, забираются под кожу, ища малейшие штрихи несоответствия. 

Особенно не порадовало то, что менталист – женщина. Они намного дотошнее и въедливее мужчин. А еще любопытнее. И ее точно заинтересует, почему на все ее вопросы мои эмоции выдают серую зону неопределенности. 

Будут проблемы, вот чувствую, будут.

Тем не менее, день проходил спокойно. Меня пока не вызывали, да и вообще никого из нашей группы, хотя там, на пляже, были все. 

Расстраивало только, что так и не удалось поймать Келлера, с которым очень хотелось объясниться. Да, он попал в неприятности из-за меня, но ведь и я его в воду не тянула. Более того, немного поразмыслив над словами Кемера, я пришла к выводу, что если бы плыла одна, твари скорее всего не напали, даже если бы я их заметила. 

Ну не настолько я испугалась, чтобы привлечь их своими бурными чувствами. Когда меня пытаются пугать или происходит что-то неожиданное, из ряда вон выходящее, у меня наоборот наступает эмоциональный ступор. Это потом меня может трясти несколько часов кряду, я могу даже устроить настоящую истерику, как было, когда я вернулась в полевой лагерь после первой встречи с монстром в Гати. Но именно в момент опасности, я собрана и думаю о деле. 

Так что не ясно за что Келлер на меня обижается. Или я ему по какой-то причине стала неприятна? В общем, я ничего не понимаю.