Шрифт:
– А это нормально, что она так долго плачет и ее никто не успокаивает?
– сердце разрывалось от ее горьких рыданий.
– Почем мне знать! Ей всего пару недель. Няньки должны хорошо следить за ее самочувствием и здоровьем.
– А ты? А ее мать?
– Эва, иди уже спать. Давай завтра, а?
– с надеждой и очень устало посмотрел на меня дракон. Но видя мой скептический и решительный настрой, сдался.
– Ладно, пойдем посмотрим, что там такое.
Мы быстро поднялись по широкой лестнице на второй этаж, прошли пару дверей и остановились у третьей. Новоявленный, молодой папаша беззвучно толкнул дверь и нам открылась пренеприятнейшая картина: довольно молодая женщина, очень красивая надо сказать, стояла над детской люлькой, держа в руках крошечный сверток и нещадно его трясла в своих руках, зло приговаривая:
– Ах, ты ж, гадкая девчонка! Сколько можно орать? Заткнешься ты сегодня или нет? Дай же мне спокойно поспать. Может, ты и голодная, конечно, но ничего потерпишь до утра. И пеленки я тебе менять не собираюсь, обойдешься! Твоя мамаша, удосужилась сдохнуть при родах, а этот идиот - твой папаша, думает, что раз я твоя родная тетка, то просто обязана тебя обожать и растить. Да, дай мне только замуж за него выйти и вылетишь из родового гнезда, как пробка от яблочного сидра. Да, не ори, перебудишь всех! Сейчас дам тебе настойку покрепче, спать будешь еще пару дней, точно.
Она резко бросила разнесчастную малышку в кроватку, мы даже среагировать не успели, и потянулась к своему переднику. Но тут дракон ее опередил и одним резким движением схватив женщину за шею, приподнял над полом и прорычал:
– Даю тебе пять минут, успеешь сбежать - будешь жить. Не успеешь - пеняй на себя. Время пошло, - и отшвырнул насмерть перепуганную неумелую интриганку от себя.
Женщина упала на пол, встала на четвереньки и быстро начала пятиться к двери. На выходе она неуклюже поднялась и пустилась бежать, громко стуча каблуками. Надеюсь, она медленно бегает и дракон успеет ее настичь, не дав избежать заслуженного наказания. Мне так жалко стало эту крошечную, беззащитную малышку, которая за свою короткую жизнь уже успела повидать и смерть матери, и безразличие отца, и жестокость родной тетки. Я осторожно подошла к ажурной золотой люлечке, в которой рыдал младенец, очень бережно взяла на руки и стала тихонько покачивать, напевая колыбельную, нежно обнимая и прижимая к себе. Сердце словно сдавило стальным обручем, от переполняющей щемящей нежности и необъяснимой тоски, я не могла сделать ни вдох ни выдох. Пока не услышала тихое у себя за спиной:
– Дыши, Эва, дыши...
Саймон приобнял меня за талию, положил голову мне на плечо и смотрел на свою дочку с тоской и болью.
– Она родилась недоношенной, а ее мать умерла при родах. Мариель, к сожалению, не удалось спасти.
– Я так и знала, что ты не мог ее съесть, - всхлипнула я от переизбытка эмоций и по моим щекам потекли слезы.
– Эва, не надо не плачь. Что ты хочешь, чтобы я сделал? Только не плачь, я теряюсь в такие моменты...
– Саймон, ты прожил две тысячи лет и до сих пор не научился правильно реагировать на женские слезы?
И после утвердительного кивка сильного и бесстрашного дракона, вытерла слезы и твердо произнесла:
– Я буду ее няней и не доверю больше ни одной охотнице за сокровищами свою девочку!
Саймон на секнудку замер, а затем крепче сжал свои сильные руки на моей талии и неуверенно прошептал:
– Хорошо, кто я такой, что бы стоять на пути у истинной любви и счастья. А у тебя нет случайно детей? Просто ты так ловко управляешься с малышкой, что я подумал будто у тебя обязательно должен быть подобный опыт.
Так мы и стояли обнявшись в тишине детской комнаты, боясь пошевелиться и не разбудить маленькое розовощекое чудо, заснувшее в моих ласковых руках.
А я задумалась, что действительно, откуда я могу знать колыбельные; как правильно поддерживать головку; о том, что крошке необходимо чувствовать тепло и объятия, любовь и нежность своих родителей. Но так и не смогла ничего вспомнить о причинах приобретения таких нужных сейчас навыков. Не придя ни к каким вразумительным ответам, сделала вывод, что это у меня заложено в генах, а колыбельные, да мало ли? Может слышала от кого из своих многочисленных подружек, у которых по двое, а то и по трое детей уже есть.
А почему же у меня там в своем мире, не было детей? Почему к своим тридцати с хвостиком, я не родила себе маленького чудесного карапуза? Ведь всегда мечтала о мальчике и двух девочках. Видимо, не нашлось достойных на роль отца...
Ладно, значит не дал бог там детей, будем растить и любить здесь маленького дракончика. и тут меня осенило:
- А она уже умеет превращаться в дракона?
– Золотко мое, ты что? Наши дети приобретают этот навык годам к пяти, когда уже начинают понимать суть своей природы.
- А что будет, когда меня Дариус найдет? Ты меня ему отдашь? Тогда только с ...
– я замялась, потому что не спросила имени малышки, повернула голову немного в бок и поинтересовалась, - Как ее зовут?
– Я не дал ей имени. Смерть моей жены ввергла меня в пучину боли и страданий, и как- то... я даже не могу на ребенка лишний раз взглянуть. Она очень похожа на мать...
Дракон за моей спиной напрягся всем телом, глаза заблестели в свете приглушенного ночника, губы дрогнули, словно он хотел еще что-то добавить. Но промолчал. Видимо слишком личное, слишком свежи раны в сердце такого сильного и стойкого мужчины.