— Я сказал ровно то, что хотел, — вот только Высоцкого таким с толку не сбить. Он ответил спокойно, без раздражения и даже удивления. — Это просто было неправильное решение. Ты сама это понимаешь, но оно было твое, поэтому до последнего стараешься себя же убедить в своей правоте. Прямо как твоя бабушка с домом…

— Не начинайте, пожалуйста. Мы уже все вам сказали…

На самом деле, это был исключительно вопрос времени. В том, что Корней поднимет интересующую его тему, Аня не сомневалась. А он и не пытался сделать вид, что это случилось невзначай.

— Мне все сказала твоя бабушка. А с тобой мы вроде бы еще не разговаривали.

— Я не собственник. Поэтому…

— Поэтому не юли, Аня. Мы же взрослые люди, правда? Оба понимаем, что бабушка, как минимум, прислушивается к тебе. А как максимум, руководствуется в первую очередь твоими интересами. И почему-то считает, что в твоих интересах остаться жить в том доме.

— Потому что это действительно в моих интересах…

Аня чувствовала, как к щекам приливает краска, а в кровь выбрасывается адреналин. И это с одной стороны пугало, ведь сердце участило бег, а с другой… Может это ее шанс? Отбрить Высоцкого раз и навсегда? Защитить их с бабушкой реальность окончательно?

— В чем они состоят? В выступлениях в вонючем подземном переходе и изредка на корпоративах, когда дико повезет? В невозможности обновить телефон, когда этот уже сдох? Банку купить… Чехол для гитары новый? И саму гитару, кстати, тоже? Вы на окраине живете, дверь — радость для любого начинающего вора. Ее даже взламывать не надо — просто дернуть. И пусть несметные богатства у вас там вряд ли кто найдет, но телевизор вынести — на раз-два. В этом твои интересы или я что-то упустил?

Аня выслушала, чувствуя, как с каждым новым словом сердце делает кульбит — только не победный, а уничтожающий. Это все была правда. Но это все звучало мерзко из его уст.

— Остановите машину, пожалуйста. Я такси вызову все же.

Она сказала спокойно, чтобы не звучало, как истерика или обида. Ведь это не были они. Просто ей вдруг стало невыносимо дискомфортно в его охрененно дорогом автомобиле. На обочине как-то душевней…

— Даже возразить ведь нечего. Только и остается, что попросить остановить.

Он, естественно, не послушался. Продолжил путь, повернул голову, задерживаясь на ее лице взглядом чуть дольше, чем все разы до этого.

— А ты знаешь, на чьем празднике вы сегодня выступали? — тему сменил как-то резко. С девичьих уст рвалось «не ваше дело», но она сдержалась. Отвернулась к окну, делая неопределенный взмах головой. Пусть как хочет — так и понимает… — Именины жены застройщика, который строит этот ЖК… — Корней, очевидно, понял правильно. Озвучил сам, а потом «наслаждался» реакцией.

Аня застыла на секунду, потом повернула голову, глядя увеличившимися в размере растерянными глазами.

— То есть, не знаешь… — Корней заключил, после чего не сдержался, потянулся к лицу, провел по лбу… Это все было выше его сил. Абсолютно неподвластно логике. Начиная с истории о том, как она одна осталась на парковке, продолжая разряженным телефоном, готовностью выйти посреди трассы, теперь вот это… — Это современные нравы такие — ехать в лес, не зная, к кому? Или ваша персональная беспечность? Как можно было даже не пробить?

Он задавал вопросы не из вредности — просто реально не понимал… Или отказывался понимать.

— К нам подошла Александра, сказала, что ей очень нравится, как мы играем. Потом мы общались со Златой. У нас не было оснований их в чем-то заподозрить…

Аня говорила спокойно, но и тут, произнося, чувствовала слабость своих аргументов. И это бесило. Ведь когда это все прокручивалось в голове — казалось совершенно логичным. А об его вопросы разбивалось волнами глупости.

— Вас так на органы продадут, а вы и не заподозрите.

— Мне кажется, я не просила вас… Себя учить. Даже совета не спрашивала.

— А лучше бы спросила.

Аня попыталась огрызнуться, пусть с заминками, но уж как получилось, но и эту попытку Корней отбил холодной констатацией.

— Ну зато я понимаю, почему ты щеголяешь по двору в таком виде… В твоем стиле…

Следующая фраза Корнея заставила уши вспыхнуть с новой силой.

— Это

наш

двор. И я буду ходить там, как считаю нужным…

Изначальный страх, с которым Аня садилась в машину, будто испарился, а вот гнев поднял голову.

— А ты знаешь, что вокруг вашего двора существует мир? А правила его знаешь? Хоть немного… Минимальные…

— Я никому не делаю зла. И вам не делала. И я не заслуживаю зла в свой адрес. Ни зла, ни осуждения…

— К сожалению, Аня, все работает не так.

Корней отчеканил, снова глянул, потом же… Решил, что в разговорах стоит сделать паузу. Включил музыку, сосредоточился на городских огнях, которые замаячили на горизонте. Аня же снова отвернулась к окну, прикусывая уголок рта, который почему-то устремился вниз в гримасу грустного смайла. На душе было гадко, а в голове — миллион и один вариант того, что бы ей стоило сейчас сказать.