Шрифт:
— Хочешь поехать? — и Зинаида, и Аня знала, что бабушка не запретит. Пусть силы в ней было очень много, и стержень имелся стальной, но внучку в строгости и страхе она держать не пыталась. Все как-то больше лаской да разговорами старалась вложить ей в голову то, что там должно было остаться.
— Хочу… Чтобы ты помогла мне повод придумать, как бы отказаться…
Старшая Ланцова сначала глянула на внучку с недоверием, а потом рассмеялась. Вот ведь шкодница… И умница!
— Он настойчивый. Сказал, что если ты запретишь — будет звонить, уговаривать, под личную роспись просить отпустить, а я… Не хочу пока. Не знаю, нравится ли настолько, чтоб…
Покраснела чуть, улыбнулась неловко, Зинаида же снова только кивнула. Слова внучки разлились медом по сердцу. Все же другая. Совсем другая. Не Анфиса.
— Пусть звонит. Я с ним, как с Высоцким, поговорю. Дом не сдала — внучку тоже не сдам.
Аня рассмеялась, со стула поднялась, поцеловала бабушку в щеку, понеслась снова через дом во двор дразнить строителей своими стройными длинными ногами и пышными кудрями…
Вот ведь ребенок… Какой ребенок…
Глава 2
— Корней Владимирович…
— Что?
— Я вам на почту писал, вы читали?
Корней, перевел задумчивый взгляд от окна, в которое смотрел, на собеседника, выдержал паузу длиной в несколько секунд — не специально нагнетал, просто пытался вспомнить — а потом медленно перевел голову из стороны в сторону.
— Нет. Что писал?
Вадим — его помощник, фактически правая рука, выросший из обычного шустрого риелтора, кажется, не раздразился и не расстроился. Довольно хорошо знал Высоцкого. И не надеялся, что тот прочтет с первого раза. Занятой человек, что тут скажешь?
— По этой хибарке информацию, — увидел, что Корней хмурится, — ну, по дому Ланцовых, который должен под снос пойти…
— А, хорошо. Я гляну. А то сроки поджимают, — Корней глянул на экран ноутбука, фиксируя дату — пятнадцатое июля. Середина лета… До осени вопрос нужно решить кровь из носу, иначе не вложатся в сроки, будут отгребать всей веселой компанией.
— Поджимают… — Вадим поддакнул, а потом перевел взгляд на завешанную дипломами и сертификатами стену кабинета Высоцкого. Ему нравилось работать с Корнеем, пусть в этом и была определенная специфика, пусть они не всегда совпадали во взглядах и подходах.
А еще Вадиму нравилось думать, что когда-то у него тоже будет такой кабинет… И тоже с дипломами и сертификатами. А еще гендир будет лично здороваться с ним за руку, знать имя, зазывать на доверительные беседы, как сейчас зовет Высоцкого. И пусть он не планировал подсиживать своего непосредственного начальника, но и останавливаться на достигнутом не собирался.
Если есть куда расти — он будет это делать, используя любой шанс.
— Вы почитайте, Корней Владимирович. Там действительно неплохой вариант нарисовался. Может с этической точки зрения такой себе, но действенный… И вряд ли кто-то подкопается…
Корней снова окинул помощника задумчивым взглядом, потом хмыкнул каким-то своим мыслям. В принципе, чего еще можно ждать от человека, которого он подбирал по принципу: «готов на все ради общего блага!»? Общим благом при этом считались интересы ССК. Да и, если быть честными, допустимые с этической точки зрения способы они давно перепробовали. Все доступные. Предлагали и деньги, и квартиры, и даже просто выкупить Ланцовым аналогичный участок в пригороде с доплатой, чтобы построили себе хоть такую же убогую хижинку, в которую вцепились, как в самое родное.
Но эти… Ни в какую. И стоит снова вспомнить, как в душе обычно более чем спокойного Корнея рождается раздражение.
Ну идиотки ведь. И-ди-от-ки…
Озвучить свои мысли Корней не успел — телефон внутренней связи на столе запищал, оповещая о входящем.
— Алло, — Корней снял, глянул на часы на запястье.
— Алло, Корней Владимирович, вас Ярослав Анатольевич зайти просил… — из трубки к нему обратилась ассистентка главного привычно вежливым тоном.
— Сейчас просил?
— Сказал, по возможности… Но лучше сейчас… — первую фразу она произнесла громко, а вторую потише. Как бы давая совет. Корнея это улыбнуло…
Вот совсем молоденькая девочка ведь — двадцать с небольшим, а старательная до жути, ответственная, тонко чувствующая… Почему не все в этом возрасте такие? Почему некоторые задницами перед строителями крутят и не пойми зачем принципиальность демонстрируют?
Мысли как-то сами собой соскочили на младшую Ланцову. Вспомнились ее пляски у бельевой веревки, и в душе снова раздражение… Вот бы побыстрей от них избавиться…
— Хорошо. Я зайду через две минуты.
Корней скинул, встал с кресла…