Первый раз был ознакомительным. Женя пальцами исследовала шею, плечи и руки нависшего над ней мужчины и, широко раскрыв глаза, привыкала к подзабытому за полтора года ощущению, когда делишься своим телом, подстраиваясь под чужое движение. И если бы не его стон наслаждения, напоминающий тихий рык, увлеченная собственными чувствами и не совсем трезвыми мыслями она бы и не заметила, что всё закончилось.

Руслан медленно вышел из неё, но не перекатился на бок, чтобы удовлетворённо развалиться на спине, а откинулся назад, сев на колени, между согнутыми и словно гостеприимно распахнутыми Жениными ногами. Её поза была более чем открытой, особенно рядом с человеком, с которым её связывает лишь пара часов заигрывания, похожего не на флирт, а на беспричинную пикировку. Но в спальне было темно, а в Жене ещё гуляла шальная доза алкоголя, поэтому чувства стеснения и уж тем более страха она не испытывала.

Видимо, обычно Руслан делил постель с более высокими партнёршами, потому что восстанавливая силы перед вторым «заходом», он с большим интересам изучал Женино тело, то сжимая её бёдра, то сравнивая размер своей ладони и женской стопой. Закончив с измереньями, мужчина уделил внимание её груди, проведя линию из влажных поцелуев межу полушариями, и снова накрыл её своим телом. Теперь она и сама отдалась процессу, и стоны удовольствия принадлежали им обоим.

Помня, что продолжения у этой связи не будет, Евгения решила пользоваться моментом и, дав случайному любовнику несколько минут на отдых, уже сама принялась за изучение лежащего рядом мужчины.

«Темнота — друг молодёжи, в темноте не видно рожи.» — пришёл на ум глупый анекдот, когда Женя, удивляясь своей раскованности, ладошкой ощутила степень готовности Руслана к третьему заходу и, повернувшись к нему спиной, оседлала мужские бёдра.

Хоть Женя сама контролировала процесс, думая лишь о своём удовольствии, кончили они почти одновременно, и на этом стоило успокоиться, воспользовавшись тем, что оргазм притупил чувство усталости, спуститься на первый этаж и ополоснуться. А Руслан за это время мог бы вернуться на выделенное ему хозяином дома спальное место, этим избавив обоих от ненужных объяснений. Но, как только Женя передвинулась на край кровати и коснулась ногами пола, молчание, которое нарушалось только шелестом простыни, стонами и звуками соединения двух тел, было нарушено.

— Надеюсь, ты не планируешь сбежать? Дай мне минуту, и продолжим.

— Всего минуту? — поразилась Женя. — Разве в твоём возрасте это будет не слишком большой нагрузкой для сердца?

Она не планировала дразнить Руслана, ей это было не нужно, ведь они на практике выяснили, что наедине в тёмной комнате им не нужны слова. Оказалось, чтобы понять желания друг друга, им достаточно прикосновений.

Но мужчина воспринял вопрос не как заботу или праздное любопытство, а как вызов. И ещё дважды доказал Жене свою мужскую состоятельность. Опасаясь, что если случится шестой раз, её ноги не сойдутся, и к трапу самолёта она будет идти вразвалочку, Женя не решилась делать резких движений и, завернувшись в одеяло, заснула.

А четыре часа спустя проснулась и отправилась на пробежку с работодателем. Странно, но вместо усталости, боли в определённых мышцах и похмелья, Женя ощутила заряд бодрости, словно ночь секса помогла ей не только почувствовать себя желанной, но и добавила жизненных сил.

Тогда Евгении казалось, что полученное удовольствие в совокупности с отпуском надолго заставит её забыть о раздражительности и недовольстве своей жизнью. Но появление Казаковых, решивших, что она наилучшая кандидатура для задушевных бесед о неурядицах в их супружеской жизни, заставило Женю почувствовать усталость.

И всё же в сложившейся ситуации Евгения смогла найти пользу.

Их с Гришей багаж увеличился на пару килограммов заморских фруктов и на один небольшой турецкий ковёр, который должен украсить имение Майоровых.

В лавке с коврами она оказалась в последний день отпуска в компании сына и Коли Казакова, вызвавшегося помочь ей с выбором. Уже расплатившись за подарок родителям бывшего мужа, Женя увидела коврик, который замечательно бы смотрелся в её спальне. Но тащить с собой два ковра ей совсем не хотелось, тут то Николай и предложил свою помощь, сказав что сами они из Турции домой ничего не повезут, и место для одного небольшого ковра в их багаже найдётся.

Также мужчина помог донести покупки до номера, по пути успев печально спросить Женю:

— Думаешь, будь у нас общий ребёнок, всё было бы лучше? Наши девчонки уже выросли, и с нами жить явно не захотят. Но родить то ещё не поздно.

— Лучше уж внуков дождитесь. — закатила глаза Женя, уверенная, что если первые сорок лет радость материнства тебя не прельстила, то и не стоит заставлять себя через это проходить. — А если хочешь добавить себе и Наде хлопот, принеси с улицы домой котёнка. Будете его выхаживать, к туалету приучать, место под боком в кровати выделите и времени на глупости не останется.

«Я постоянно раздаю советы. — думала Женя, сидя в самолёте. От тошноты Гриша не страдал, но уснуть смог только положив голову на мамины колени, лишив её этим возможности шевелиться. — Надеюсь, это происходит потому, что я, в самом деле, самая умная, а не из-за старческой потребности всех поучать. Нужно будет перед выходом на работу выбраться куда-нибудь с Сашкой и растрястись».

Женя ещё в выпускном классе поняла, что, благодаря хрупкому телосложению и тонким чертам лица, выглядит моложе своих лет и, чтобы казаться более представительной, предпочитала деловой стиль. И на учёбе, и на работе она чётко следовала дресс-коду, позволяя себе лишь одну вольность — туфли. Каблук она выбирала выше среднего, таким образом, компенсируя недостаток в росте.